Любовь по его правилам - Рина Ушакова

— Мне это Маша сказала, — пролепетала она.

— Меньше слушай свою ненормальную сестру, — посоветовал староста. — У тебя с головой проблемы, но её вообще от общества изолировать необходимо.

Даниэла с облегчением выдохнула и порадовалась тому, что одной проблемой в её жизни стало меньше. Если честно, она изначально сомневалась хоть в каких-то положительных чувствах с его стороны, но Маша лучше разбиралась в подобных вопросах, поэтому Даниэла под её напором засомневалась. Как выяснилось, не стоило доверять сестре, потому что уже не в первый раз она только всё усложняла.

Эта тема, судя по всему, у старосты была больной, потому что он никак не замолкал и продолжал вспоминать все самые нелестные эпитеты, чтобы описать своё отношение к Маше. Его можно было понять: она практически не отлипала от него, без остановки болтала и постоянно взъерошивала ему волосы, отчего старосту просто перекашивало.

— Ладно, сейчас у нас другие проблемы, — наконец, сказал он. — Скажи мне, Денисова, ты помнишь, что наш класс к новогоднему празднику готовит?

— Да… — растерялась Даниэла. — У нас будет проектор со звёздным небом…

— И когда мы это решили?

— Недели две назад…

Смысл этого допроса Даниэла не улавливала, но староста решил всё объяснить и развернул скрученный в трубочку лист бумаги, который до этого держал в руке.

— Тогда скажи мне пожалуйста, почему это до сих пор не записано здесь? — строго спросил он.

Чтобы мероприятия не повторялись, и все сделали что-то непохожее, на совете старост было решено составить список, в который классы должны были заносить свои идеи. Любые повторы, естественно, запрещались, но при этом никто не торопился. Все старались сначала выяснить, что придумали другие, чтобы придумать что-то более крутое, и на некоторое время школа дружно сошла с ума со всеми этими слежками и шпионами.

Класс Даниэлы собирался организовать что-то вроде планетария с пледами и подушками, чтобы все желающие могли лежать и смотреть на звёздное небо, но самого главного Даниэла не сделала. Дело в том, что список находился у Феликса, а их отношения в последние недели были настолько непонятны, что просто взять и подойти к нему по такому вопросу она не могла. А потом это вообще у неё из головы вылетело.

— Я забыла, — призналась Даниэла.

— Замечательно, — отчеканил староста. — А теперь посмотри, что уже указал параллельный.

В таблице напротив десятого «А» была записана нагло украденная идея с проектором. Уже не имело значения, кто и когда проболтался, вопрос был в другом: что с этим делать.

— Ты понимаешь, что случится, когда наши про это узнают? — спросил староста. — Тебя же по стенке размажут, у нас почти всё готово, осталась неделя.

— А давай просто зачеркнём у них и запишем себе, — предложила Даниэла.

— Ага, и скажем, что так и было, а все поверят. Денисова, прекращай уже тупить, если хочешь продлить своё бесполезное существование, — громко сказал староста. — Я тебя предупредил, но времени у тебя мало, так что думай резче.

Больше добавить ему было нечего, поэтому он свернул лист и ушёл в кабинет, а Даниэла осталась стоять на месте. Лично она спокойно прожила бы без приза в виде привилегий в столовой, но одноклассники так уцепились за эту затею, что их реакция могла быть непредсказуемой. Как объяснить им, что за неделю до праздника нужно срочно всё менять?

«Это катастрофа», — вздохнула про себя Даниэла.

— Я уже не ждала, что ты придёшь, — сказала Вероника.