Дикая любовь - М. Джеймс

Я не могу говорить. Горло перехватывает от эмоций, и я не могу спросить единственное слово, которое приходит мне на ум, "зачем", потому что не хочу ответа, особенно если это жалость, чего я боюсь больше всего. Левин всю жизнь чувствовал, что должен расплатиться за предполагаемые грехи своего прошлого, и теперь я вижу будущее, в котором он расплачивается за то, что, по его мнению, он сделал мне. Это не то, чего я хочу для каждого из нас.

Левин прочищает горло и подходит к тележке для обслуживания номеров, чтобы налить себе водки.

— Елена, мы… — он прерывается, втягивая воздух, словно пытаясь придумать, как сказать то, что последует дальше. — Мы должны заключить брак сегодня вечером. Коннор очень четко сказал об этом. Ты уже беременна, но он не хочет ничего оставлять на волю случая. Так что…

Я смотрю на него, ошеломленная на мгновение. Не знаю, что хуже: мысль о том, что он вообще не прикоснется ко мне в нашу брачную ночь, или то, что ему приказано это сделать.

— Надеюсь, это не будет слишком хлопотно, — задыхаюсь я, глядя на него из другого конца комнаты, и Левин резко поворачивается ко мне.

— Быть с тобой никогда не может быть рутиной, — мягко говорит он. — Я только имел в виду…

— Это единственный раз? — Я тяжело сглатываю, стараясь сохранить ровный голос, чтобы не дать волю буйству чувств, грозящих захлебнуться. — Мы действительно собираемся жить в безбрачном браке, кроме этой единственной ночи?

Левин опускается на край дивана, прижимает пальцы одной руки к переносице, делает глубокий глоток водки и снова поднимает на меня глаза.

— Я собирался поговорить с тобой об этом позже, Елена. Но если ты хочешь поговорить об этом сейчас, мы можем это сделать.

— Ты сказал мне, что не планируешь больше никогда ко мне прикасаться, — говорю я ему категорично, каждое слово отягощено болью. — О чем тут говорить?

— О том, что я планировал сказать тебе, после сегодняшнего вечера, нет, у нас не будет безбрачного брака, если только ты этого не хочешь, а я не думаю, что ты этого хочешь. Я намерен быть верным тебе, Елена, и часть этого, как я понял, заключается в том, чтобы ты была удовлетворена в нашем браке. Иначе будет нечестно по отношению к тебе, тем более что я не могу вынести мысли о том, что на тебе будут руки другого мужчины. — Мышцы на его челюсти напрягаются и подергиваются, когда он говорит это, и я чувствую небольшое удовлетворение от того, что он хотя бы это чувствует, что он не хочет, чтобы я была с кем-то еще. Что ему так же больно думать об этом, как и мне о том, что он с другой женщиной. Но я все еще не могу избавиться от ужасного чувства, что он делает это потому, что должен.

Я плотно сжимаю губы, борясь с эмоциями, которые грозят перекрыть мне горло, не давая возможности говорить.

— Значит, это единственная причина, по которой ты собираешься это сделать? Из чувства долга передо мной, и чтобы убедиться, что я больше ни с кем не трахаюсь? Это так романтично Левин.

Я не хотела, чтобы это прозвучало так горько, но не могу остановиться. Почему-то это кажется хуже, чем если бы он просто сказал мне, что мы собираемся спать.

Он взбалтывает последнюю порцию водки в своем стакане и испускает тяжелый вздох.

— Я уже говорил тебе, Елена, и ничего не изменилось, я не могу любить тебя. Не так, как ты хочешь. Ты мне очень дорога, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя, сделать тебя счастливой, насколько это возможно. Но я не могу быть таким мужем, каким был раньше. Я сказал, что никогда больше не женюсь по этой причине. А теперь…

— Я знаю. — Я прерываю его, прежде чем он успевает сказать что-то еще, чувствуя, как в животе завязывается узел от тяжелой печали. Я не знаю, что делать сегодня вечером, чувствуя себя так, но в то же время я все еще хочу его. Даже сейчас, даже после всего, я не могу стоять в другом конце комнаты, смотреть на него и не хотеть его.