Каждый его поцелуй - Лаура Гурк (2004)

Дилан почувствовал прилив гордости, что было довольно странно, поскольку он едва знал Изабель.

– Она очень талантливая девочка.

– Так и есть, но я подозреваю, что её главный талант заключается в способности добиваться своего. – Она сделала паузу, затем иронично добавила: – Видимо, во многих отношениях она похожа на своего отца.

Дилан рассмеялся. Грейс неожиданно тоже. Он повернулся к ней, залюбовавшись улыбкой, осветившей её лицо.

– Впервые вижу, как вы улыбаетесь.

Не долго думая, Дилан протянул к ней руку.

Как только кончики его пальцев коснулись её щеки, улыбка тут же исчезла. Он замер, глядя в необыкновенные глаза Грейс, зелёные и прекрасные, как сама весна. Весна – время, когда природа обновляется, всё вокруг расцветает. Вот бы и Дилан смог почувствовать себя новым человеком.

Он всю жизнь барабанил по клавишам пианино, поэтому пальцы стали мозолистыми, а девичья кожа на ощупь была неимоверно нежной. Он обхватил ладонью щёку Грейс. Коснулся большим пальцем её губ. Его овеял восхитительный аромат груши, шум в голове превратился в приглушённый гул, а затем и вовсе затих. Несколько благословенных мгновений Дилан не слышал абсолютно ничего.

Он закрыл глаза. Перестал дышать. И не шевелился. Дилан так давно не слышал тишины, что забыл, на что она похожа. А похожа она была на рай.

Она попыталась открыть рот, но Дилан не дал.

– Тихо, – сказал он резким шёпотом. – Не сейчас. Не разрушай.

Дилан ощущал её дыхание на своём пальце, весь в ожидании. Он хотел вычерпать из неё музыку и перенести на бумагу. Хотел попробовать Грейс на вкус, хотел почувствовать покой, который снизойдёт на него после.

Шум возвращался. Отчаянно пытаясь его заглушить, Дилан убрал большой палец и приподнял её подбородок. Шум становился громче, но в тот момент, когда его губы коснулись её, это перестало иметь значение. Господи, какая же она сладкая. Словно мёд.

– Нет, – приглушённо проговорила она, но он расслышал и открыл глаза.

Грейс соскользнула со скамейки у пианино и оказалась вне его досягаемости. Она попятилась от него, отходя к противоположному концу длинного рояля. И молча уставилась на Дилана.

– Грейс, – как можно ласковее проговорил он. – Вернись.

Она покачала головой, сделала два шага назад и развернулась. Затем распахнула двери и ушла. Он не стал ей препятствовать.

После себя она оставила грушевый аромат и кое-что ещё. Дилан машинально опустил руку на клавиши и рьяно сыграл быстрый, напряжённый отрывок, но не тот, который всегда слышал в присутствии Грейс, а суровую серию нот в тональности до минор. Он понял, что только что создал вступление к первой части симфонии. Мужской лейтмотив. Музыка, вдохновлённая Грейс пять лет назад, была женским лейтмотивом, который должен последовать за мужским.

"Конечно", – подумал он и подошёл к столу за пером, чернилами и нотной бумагой. Он вернулся с письменными принадлежностями к роялю и принялся импровизировать на основе тех нот, которые только что сыграл.

Теперь идея казалась совершенно очевидной. Мужской и женский лейтмотивы. Он использует их на протяжении не только первой части, но и всего произведения. Симфония, олицетворяющая любовный роман.

С творческой точки зрения идея была отличной, но ещё больше он жаждал воплощения в жизнь своей фантазии. Даже во время работы Дилан не мог перестать думать о Грейс, об аромате её кожи, изгибах тела, вкусе поцелуя. Снова и снова он мучил себя мыслями о ней. Если у него и оставались какие-то сомнения по поводу вдохновения, которое она в нём пробуждала, к концу дня они исчезли полностью.

Дилан отложил перо и уставился на исписанные нотами листки, разбросанные по крышке рояля. У него появилась музыкальная структура для первой части произведения, первое реальное доказательство того, что он всё ещё может творить, но он с радостью обменял бы это у богов на ещё одно мгновение с Грейс, её поцелуй и тишину.

Глава 6