Каждый его поцелуй - Лаура Гурк (2004)

Когда Грейс была рядом, Дилан спал, как обычный человек: спокойным, умиротворённым сном. Безмятежным. Шум, конечно, никуда не делся, но он звучал тише, чем прежде. Голова не болела. Впервые за долгие годы он чувствовал себя по-настоящему отдохнувшим. Дилан потёр кусочек муслина в пальцах и почувствовал себя самим собой. Он прижался губами к голубой ленточке, а затем положил её в карман.

Глава 18

Следующую ночь Грейс и Дилан снова провели в коттедже, но на этот раз Дилан подготовился. Он принёс соломенный матрас, простыни и одеяло. Со временем он обставит коттедж как положено, а пока придётся обходиться тем, что есть.

Ещё Дилан принёс фрукты, вино и красный шёлковый мешочек, в котором всегда хранил запас французских писем. Прошлой ночью он захватил с собой одно из них, положив в карман халата, но в тот момент, когда Грейс поцеловала Дилана, он потерял голову и мог думать только о вкусе её губ и бархате кожи. Чтобы уберечь Грейс от беременности, впредь нужно не забывать ими пользоваться.

Помимо прочего Дилан принёс в коттедж лампу, потому что хотел увидеть Грейс во всей красе, а не в серебристо-сером лунном свете.

В первую их ночь он занимался с Грейс любовью неистово и безудержно, заявляя на неё безраздельные права, пока не утонул в волнах её страсти. Она со всхлипами произносила его имя, раз за разом достигая пика.

Во второй раз он делал всё с невообразимой медлительностью, целуя лицо, нос, щёки Грейс и неторопливо исследуя её тело, как будто время для них двоих остановилось. Он выискивал тайные местечки, прикосновения к которым доставляли ей особое удовольствие, и нещадно их ласкал. Чувствительные места под коленями, под грудью, поясницу и затылок. Дилан бормотал красивые слова, чтобы обольстить, комплименты, двусмысленные комментарии и откровенные непристойности, пока она не распалялась и не начинала двигаться под ним в пылком, женственном экстазе. Он медленно входил в неё и дразнил, замирая, лишь слегка двигая бёдрами, а темп увеличивал лишь тогда, когда она сама того требовала, выгибаясь дугой в неистовом желании достичь кульминации.

Потом Дилан спросил Грейс, не хочет ли она спать. Она покачала головой, и они вышли на улицу. Он пошутил по поводу того, что Грейс надела ночную рубашку, но она одарила его таким потрясённым взглядом, когда он чуть было не вышел за дверь обнажённым, что ему пришлось натянуть шаровары и халат. Они лежали под звёздами на мягкой траве и слушали пение соловьёв и шум моря.

– Я тоже не хочу спать, – сказал Дилан.

– Потому, что ты привык спать днём? – спросила она.

– Нет. Время суток не имеет значения. Я сплю только тогда, когда настолько вымотан, что не в состоянии бодрствовать ни минуты. Раньше я уходил из дома каждую ночь, чтобы довести себя до изнеможения.

– Не самый простой способ обрести покой. – Она опёрлась на локоть и коснулась рукой его щеки. – Ты знаешь, почему тебе не спится?

Дилан не ответил, и через несколько мгновений Грейс снова легла на спину и сменила тему.

– Я всегда хотела спать ночью на улице и слушать шум моря, но мне не разрешали. Это божественно. – Она потянулась к его руке, и спела их пальцы вместе.

– У меня звенит в ушах, – сказал он.

Грейс повернула голову и увидела его профиль. Дилан не смотрел на неё, его лицо было обращено к полуночному небу, где пробегали облачка, закрывая на мгновение луну и звёзды.

– Вот почему я плохо сплю.

– У тебя звенит в ушах? – Видимо, она не совсем правильно его поняла. – Часто?

– Всё время. – сквозь стиснутые зубы проговорил он. – Двадцать четыре часа в сутки. Этот звук не похож на перезвон колокольчиков или что-то приятное. Нет, это протяжный, нескончаемый гул. Будто у меня в голове ненастроенный камертон. Меняется только громкость. Бывают моменты, когда я едва его слышу. А иногда мозг просто разрывается.