Анисья - Аксинья Карпова

— Вы уже все в сборе, как хорошо, — обрадовалась Евгения Владимировна, войдя в гостиную. — Сережа тоже скоро спустится, он сообщил, что Колосковы приедут с минуты на минуту. А вот Елисей и Андрей Николаевич задерживаются. Ну что же, придется садиться за стол без них.

Эх, какая-то, видимо, серьезная поломка в машине Елисея. И как мы еще до Соловушек доехали? Представляю, если бы застряли где-то на полпути…

— Не дрейфь, подруга, — подбодрила меня Любава, — прорвемся. Я этих Колосковых, конечно, не особо жалую, но они не такие уж и страшные.

— А почему вы с Андреем так реагируете на них?

— Ну, они шумные, устаешь от них моментально. Хотя может быть тебе понравится их общество, кто знает.

Со двора послышался шум. Кто-то приехал. Вскоре в гостиной раздался звонок. Сергей Андреевич, видимо, услышав его, спустился со второго этажа, подошел к зеркалу, поправил галстук-бабочку, и отправился встречать гостей. Лицо его при этом было напряжено, особого радушия мужчина не выражал.

— Слушай, твой папа тоже не хочет видеть эту семью?

— Ну как тебе сказать, Колосков его партнер по бизнесу, раньше они вроде друзьями были. А сейчас только делают вид, что дружат.

— Зачем?

— Для работы. Полезные связи и все такое.

— Понятно.

Да уж, правду говорят, что каждому свое. Я ни за что не хотела бы делать вид, что дружу с кем-то для того, чтобы получать какую-то выгоду. У меня есть Машка, и я ею дорожу. Но ведь это не из-за того, что она мне помогает. Нет. За столько лет дружбы Машка стала мне по-настоящему родной, и я не могу представить, что мне пришлось бы терпеть ее ради того, чтобы она помогала мне в чем-то. Да и в чем? Реферат по истории сделать или платье на свидание подобрать?

Свидание… Вспомнила, как собиралась на встречу с Елисеем и его мамой. Кажется, будто это было так давно. Стало грустно, что парня нет рядом. Поскорее бы он приехал.

Дверь в прихожую распахнулась и в ней показалась необъятная фигура, обтянутая в платье ядовито-зеленого цвета. Ярко-рыжие волосы женщины были уложены в слегка истрепавшийся пучок. А в довершении экстравагантного образа, гостья надела золотые сережки — кольца, инкрустированные каким-то камнем, возможно, рубином. Кажется, эта женщина могла составить конкуренцию по стилю одежды моему декану. Теперь наряды Ирины Генриховны будут казаться мне спокойными и очень даже сдержанными.

— Женечка, здравствуй, — громко произнесла женщина, и раскинув руки, бросилась навстречу к Евгении Владимировне.

Мама Елисея вздрогнула и даже сделала шаг назад:

— Тамара, здравствуй, здравствуй.

— А это Любава? Так выросла?

— Да, Тамара Михайловна, добрый день, это я, — наигранно любезно отозвалась Любава.

— Все хорошеешь и хорошеешь, папа тебя еще замуж не отдал?

— Сначала учеба, потом уже замужество, — ответил за дочь Сергей Андреевич, войдя в гостиную.

— Конечно, — хмыкнула Любава.

— А мы вот хотим сосватать Косеньку, — продолжила женщина.

— И кто жертва? — не выдержала девушка.

— Любава, — Сергей Андреевич сердито посмотрел на дочь.

— А я что? А я ничего, — пробурчала сестра Елисея.

— Ох, да вот пока не определились. Одна девушка — пианистка, высшее образование получает, умница, готовит великолепно. Но вот одно плохо — не красавица совсем. Косенька в ней девушку не видит.

— А где Костя-то? — спросила Евгения Владимировна.

— Да сейчас зайдет, они с Толиком у машины. Косенька потерял свой ингалятор опять, ищут. Небось придется ехать им за новым, а аптека тут не близко, вы уж забрели…

— Да уж, а запасного нет? С астмой шутки плохи.