Новогодний Подарок - Нинель Лав

— Откуда вы узнали? — удивился юрисконсульт и, не смотря на выпитое количество коньяка, понял, что прокололся. — Ладно, сознаюсь — был грех, но это было очень давно: больше десяти лет назад, когда мы только познакомились с Георгием Ватутиным. Никто не может осуждать меня за минутную слабость — Валентина Николаевна женщина привлекательная… была…

— Значит, госпожа Ватутина пришла к вам требовать назад квартиру, — попытался Антон Свиркин вернуть разговор в нужное русло. — А вы что?

— Я? Отказался, разумеется! — Борису Яковлевичу эти вопросы нравились больше, и он пустился в долгие разъяснения. — О каком возврате может идти речь, когда я полностью заплатил за эту квартиру ее мужу. Так почему я должен возвращать ее? Это же не справедливо, господа!

«— О справедливости вспомнил, — про себя усмехнулся Федин. — Почему же ты о ней не думал, когда твой дружок Ватутин жену с детьми грабил! Помешал бы ему, и это было бы справедливо».

— Когда вы расстались с госпожой Ватутиной? — с молчаливого одобрения коллеги, продолжал задавать вопросы молодой следователь.

— Тогда же вечером, — Либман старался быть точным и правдивым. — Валентина покричала еще немного в квартире, но поняла, что на ее условия я не согласен, и ушла, громко хлопнув дверью напоследок. У меня есть свидетели этого скандала — рабочие все видели и слышали, можете у них спросить.

— Обязательно спросим. А у подъезда она вас не ждала?

— Нет, не ждала. К тому же я не сразу уехал — может, через час или даже через полтора — надо было решить кое-какие вопросы с бригадиром.

— И больше вы Валентину Николаевну не видели?

— Нет, не видел, — отрицательно качнул головой юрисконсульт. — И по телефону с ней не разговаривал — можете проверить.

Взяв с низкого овального столика мобильный телефон, Борис Яковлевич с готовностью протянул его Антону Свиркину.

Следователь посмотрел журнал звонков, сделал несколько пометок у себя в тетрадочке и вернул мобильник.

— Скажите, Борис Яковлевич, а ключи от этой квартиры могли быть у Валентины Николаевны — как-то она вошла сюда после вас.

— Конечно, были, — с радостью подтвердил Либман. — После покупки квартиры я замки менять не стал, думал после ремонта поменять — так экономичней, — и, понизив голос, добавил, кивнув головой в сторону рабочих в другой комнате, — да и безопасней.

— Значит, ключи от квартиры у нее были… — Федин вспомнил разговор с мальчиком и тут же уточни у юриста: — А могла она в прошлую ночь прийти переночевать в квартире?

— Могла, рабочие в десять уходят, а приходят в восемь.

— А в каком состоянии была Валентина Николаевна, не припомните?

— В каком состоянии… — Либман на секунду задумался. — Очень возбужденная. Мне даже показалось, что Валентина немного выпила — для храбрости, что ли.

— Это мы скоро узнаем, — подытожил молодой следователь, — вскрытие покажет.

Борис Яковлевич передернул плечами и выразительно посмотрел на свой пустой стакан.

— Вскрытие… — пробубнил он и, плеснув в стакан немного конька, предложил. — Хотите? — следователи дружно отказались, и юрист выпил коньяк в гордом одиночестве. — Что оно может показать ваше вскрытие? Вы мне лучше скажите, господа хорошие, как мне теперь в этой квартире жить прикажите? Мне же теперь ее дух покоя не даст — станет во сне являться, вопить, руками махать и все портить. Нет! Я на это не согласен! Столько денег за эту квартиру заплачено и все коту под хвост! Всю жизнь мне Валентина своим «подарком» испортила!

— Вы бы лучше о своем алиби волновались, — напомнил Федин, скептически относясь к такого рода высказываниям и не веря ни в какие потусторонние силы. — Вы еще запросто в этом деле в подозреваемые можете попасть.