Новогодний Подарок - Нинель Лав

— Надо быть уверенным на сто процентов, что Георгий Рудольфович Ватутин именно тот сгоревший в машине человек.

— Ну да, ну да, — забубнил Борис Яковлевич, стараясь придать лицу безмятежное выражение, — только подвергать детей такой процедуре, по-моему, бесчеловечно.

— Не согласен — ничему болезненному подвергать детей не надо: для экспертизы достаточно волоска или немного слюны ребенка.

— И вы уже взяли… образцы тканей сгоревшего в машине человека?

— Нет, не успели… — Федин соврал, желая посмотреть на реакцию Бориса Яковлевича, в одну минуту попавшего из добропорядочного свидетеля в главные подозреваемые по делу. — Надо поехать в морг при местной больнице, да времени не хватает. Может, составите мне компанию?

— Я??? — Борис Яковлевич, как ужаленный, подскочил в кресле, бледнея прямо на глазах. — Простите великодушно, но занят. Очень занят.

Наглое и циничное вранье Федина в этот же день дало неожиданный результат: вечером ему позвонил служитель морга и сообщил, что тело сгоревшего в машине человека в этот же день кремировали.

— Кто же это разрешил? Помнится, мы с вами договаривались, что вы тело побережете.

— Так не моя смена была, гражданин следователь! Я бы вам обязательно позвонил! Но из полиции насчет тела никаких официальных указаний не поступало — вот мой напарник и распорядился… К тому же сама жена приезжала, гражданин следователь. Санек сказал, что спешила очень — вот в этот же день и кремировали.

— Точно жена?

— Жена, жена — я лично квитанцию смотрел.

«— Хорошо, что я образцы тканей с тела взял и соответственно оформил, а то бы… Чего же ты так испугался Борис Яковлевич? И как же тебе так быстро удалось заставить обиженную на мужа вдову столь поспешно действовать… в твоих интересах? — размышлял тогда Федин, но ни одной стоящей версии в голову не приходило».

И вот спустя два дня ему снова приходится возвращаться к этим же вопросам.

Что могло связывать Бориса Яковлевича Либмана и Валентину Николаевну Ватутину? Уж точно не дела компании мужа. Кто на кого имел влияние? Скорее всего мужчина на женщину — в этот же день тело погибшего супруга кремировали. Вот поэтому дочь Ватутина на поиски матери поехала именно к юрисконсульту компании — даже ребенок знает об их тесном «сотрудничестве».

26

Звонок от Бориса Яковлевича лишь обострил ситуацию.

— Константин Александрович! — волнение лишило голос юриста привычного обаяния: он стал резким, каркающим. — Скорее приезжайте на Большую Никольскую! Валентина повесилась у меня в квартире, и меня теперь могут обвинить в убийстве! А вы могли бы разобраться с приехавшими ментами, объяснить им что я совсем ни при чем и, в конце концов, поручиться за меня… Меня же теперь посадят!

— Она жива? — выходя из кабинета, на ходу спросил Федин, с сожалением признавая, что оказался прав: беда снова пришла в семью Ватутиных.

— Жива? Нет, что вы! Валентина повесилась ночью, а мы обнаружили тело только утром — рабочие вошли в гостиную, а она там висит… Как же мне теперь жить то в этой квартире?!

— Конечно, Борис Яковлевич, я сейчас же приеду к вам, только советую говорить правду… приехавшим ментам.

— Я всегда готов сотрудничать со следствием! Вы же знаете!

Дальше слушать Федин не стал, отключил телефон и поехал на Большую Никольскую.

В шикарной пятикомнатной квартире поселился запах беды: стойко пахло лекарствами и дорогим коньяком.

— Что за вонь? — поморщился Федин, войдя в гостиную.