Малера - Хелен Кир

Отметаю сомнения. Еще секунда, и я не пойду к нему. А мне нужно! Жизненно необходимо выяснить, что я к нему теперь чувствую. Как мне теперь быть с ним? И есть только один способ еще раз убедиться в этом. Мне надо это сделать.

«Через полчаса» — быстро печатаю и вскакиваю с кровати.

Бегом несусь в душ. Потом причесываюсь и накидываю сарафан. У двери, когда обуваюсь, понимаю, что забыла надеть бюст. На секунду замираю, но потом махнув рукой, решительно направляюсь на выход. Я не знаю с каким лицом я тараню по дорожке, но входящий в калитку папа замирает в изумлении.

— Здравствуй, котенок, — обнимает меня и целует в щеку. — Ты куда с таким видом?

— Привет, па, — старательно ему улыбаюсь. — Мне надо.

— Кому-то не поздоровится? — подмигивает мне он.

Ох, мой родной, знал бы ты истинную причину моих переживаний. Сидеть мне не пересидеть запертой в своей комнате. И носил бы мне папочка еду, как арестанту позорному. Прости меня, мой хороший. Ты так хорошо обо мне думаешь, но я правда-правда не делаю ничего такого! Это я, конечно, про себя проговариваю.

Надо сказать, что мой папа Спарт наитрепетнейший отец. Я люблю его так сильно, что просто не могу, как и любой нормальный ребенок, не скрывать от него свои шалости. Просто для него я лишь маленькая дочка, которая, наверное, никогда не вырастет. Хотя мама окорот в его опеке какой-то дает, а то бы и сейчас в юбке в складку и с косами ходила. Нет, мой папа нормальный, просто уж очень за меня трясется. Но это не мешает мне любить его всесильно.

— Все нормально, па!

— Куда ты?

— К Моту загляну.

— Дааа? — вдруг взгляд отца становится тяжелым и пронизывающим. — Зачем это?

— Па! Ну что за странный вопрос. Я что к другу детства не могу сгонять? Ну в чем дело-то? — дрыгаю ногой в нетерпении.

— Ну если только к другу… То давай.

Срываюсь с места и несусь. Папина задержка поубавила мне пыл, и я боюсь, что и вовсе передумаю.

— Лерка! — догоняет окрик в спину. Оборачиваюсь и вижу внимательный взгляд. — Недолго там.

— Па-а-а-п! — недовольно выкрикиваю и резко развернувшись припускаю во весь опор.

Пролетаю расстояние очень быстро. Знаю, что у Филатовых никого, поэтому смело тараню через двор и толкаю дверь. Сбросив обувь, стремительно перемещаюсь в пространстве. Мота нет. Зову его, но не откликается. Странно. Сбавив скорость, брожу по пространству.

У меня глюки сейчас начались?

На цокольном этаже слышу перебор струн. Нежная мелодия заставляет спускаться вниз, там у отца Матвея небольшая студия. От увиденного буквально спотыкаюсь на входе. Нет, ну это невозможно. Как можно быть таким, а? Да на черта же мы дружили все детство? Сейчас бы так не мучилась.

Мот сидит на высоком стуле, склонившись над гитарой. Неспеша перебирает нейлон, извлекая щемяще пронизывающую мелодию. Я замираю и напряженно вслушиваюсь. Он нежно касается струн, и они слушаются его, словно настоящие. Зачем он приуменьшал свои возможности, говорил, что немного только играет. Нет, это не так. Гитара как живая. И Мот с ней как единое целое. Ведь только полная гармония может так спаивать две сущности. Только такой тандем рождает это все.

Стою, опершись на стену и слушаю, слушаю, слушаю. Моя душа переполняется такой открытой чувственностью и режуще-щемящей негой, что нечаянно плачу. А он все играет и играет. Голая, бугристая от выступивших мышц, спина удерживает мой взгляд. Сильные плечи притягивают. Матвей, немного наклоняется в такт, иногда покачивает головой на особо завораживающих аккордах. Боже, как же он красив. Мужественный, могучий, монолитный! И тут же такие ласковые для ушей звуки, извлекаемые из гитары.

Не могу больше держаться на ногах и сползаю по стене на пол. Шуршащий шум привлекает внимание Мота, он оборачивается, не переставая перебирать струны. Играет и смотрит на меня, не отрываясь. И я не могу оторваться. Так и впились друг в друга взглядами. Бессильны прервать контакт.