Малера - Хелен Кир

— Не спрашивай ни о чем. Делай, что хочешь, — не могу себя остановить, потому что впервые такие башнесносящие ощущения у меня, словно кран открыли. Думать буду потом.

— Ле-е-е-р-р-р-а-а-а-а… Ты сводишь меня с ума…

Мот подхватывает меня на руки и, целуя на ходу, тащит вглубь студии. Аккуратно кладет на мягкую кожаную поверхность. Осторожно нависает сверху и замирает. Внимательно смотрит и задает один-единственный вопрос.

— Хочешь меня?

***

А у нас жара, как на Бора-Бора! Я беру тебя у бара, будто бы ты виски-кола! "А у вас такой жары не было", ты говоришь! А у нас жара такая, что ты вся горишь, еее! А у нас жара, как на Бора-Бора! Я беру тебя у бара, будто бы ты виски-кола! "А у вас такой жары не было", ты говоришь, еее! Пошла жара, здесь! Здесь! Пошла жара, здесь!

*** Бр. Гаязовы)

12

На миг прикрываю веки. Глазные яблоки жжет огнем. Так бывает вообще? Меня всю выворачивает от прикосновений Мота. Я вспыхиваю, неистово полыхаю, опадаю в искрах и снова взрываюсь бешеным фейерверком. Он так действует на меня. Как бензин, как самое страшная зажигательная смесь. Я и не думала, что так можно чувствовать, не предполагала даже.

Пока ждет ответ, прижимается всем телом и невыносимо терпко трется об меня. Его мощь сокрушает и придавливает. И странно, но хочется еще, чтобы сильнее прижался. Запрокидываю голову, подставляю шею. Боже… Как приятно скользит влажный язык по моей коже. Матвей ласкает, не прерываясь. Он так нежно целует. Вязко, тягуче затаскивает в трясину похоти. Впервые понимаю, что это такое, когда слетаешь с тормозов.

Языком и губами терзает мою мочку, так громко и прерывисто дышит, что я сама еле со своим дыханием справляюсь. Обнимаю и тащу его на себя. Какой же Мот притягательный! Губы ласкают плечи, Матвей аккуратно тянет сарафан, скатывает до пояса и обнажает мою грудь. Приподнимается немного на руках и впивается шальным взглядом. Переваливаясь на один бок, медленно ведет рукой вверх, описывает по пути невиданные узоры, выводит их пальцами на моей раскаленной коже. Преодолев скатанную на поясе ткань, подбирается к соскам.

Замираю под его трепетными пальцами. Дрожу и изнываю. Матвей останавливается прямо около и бросает на меня взгляд. Не увидев сопротивления, он наклоняется и нежно касается губами соска, затягивает в рот и обводит языком. Проверяет реакцию. У меня дыхание совсем перехватывает. И тут Мот совершает нечто такое от чего выгибаюсь дугой под ним и хватая его за волосы на затылке, прижимаю к своей груди. Невозможно терпеть то, что он творит своим ртом. Моя кожа распалена до предела, и я мечтаю только об одном. Я хочу пойти еще дальше.

— Лер, — доносится его шепот сквозь непроходящие волны удовольствия — ты не ответила.

Сцепливаю руки замком за шеей Матвея. Я сейчас ощущаю себя совсем не той малышкой Лерой, я словно пересохший источник. Мне настолько хорошо не только от того, что решилась сейчас на такое с Филатовым. Ощущаю ведь внутри, будто я великая искусительница. Даже смотрю по-иному, чувствую это как никогда. И Мот тоже все изменения во мне видит. С удивлением смотрит, но желание его вожделения преобладает. Забивает все каналы и пути к отступлению. Хотя этого как раз, и никто делать не собирается. Отступать в смысле.

— Матвей, — все же признаюсь на берегу — я пришла, чтобы понять, что я к тебе чувствую.

— И решила выбрать именно этот путь? — кусает меня за губу, и я тут же реагирую.

Черт знает в какую игру мы играем, ей-богу. Взрываем друг друга и ждем реакций. Ну до какого предела дойти хотим, ведь кажется исход и так ясен. И не сказать ему не могу, что и правда решила так проверить. Как мне кажется это самый надежный способ. Я плохая, да? Да кому это нужно знать, какая я? Не перед кем оправдываться.

— Да. Ты бы тоже его выбрал.

— В отношении тебя не факт, — серьезно говорит Мот.