Это всё из-за тебя - Анна Никитина

— Надеюсь. А то мы с отцом не молодеем, и внуков хочется понянчить. Кристиночка вот, может, вернется, а нас уже не будет. А так сможет с твоими детками понянчиться, — тяжело вздыхая, смотрит в окно мама.

— Мам, успеешь нанянчиться, обещаю! — четко задвигаю. — И Крис вернется. Точно говорю, — упорно отодвигаю, что может быть как-то иначе. Знаю, что может. Есть варианты. Много времени прошло. Но я упорно гоню от себя эту шнягу и родителям так думать не разрешаю.

— Дай-то бог, сынок! Дай-то бог! — всё, что произносит мама. Я же слежу за дорогой, стараюсь концентрироваться на этом, пока мама не заговаривает снова. — Кир, останови около той аптеки. — рукой показывает мама, чуть наклонившись вперед.

— Тебе плохо? Укачало? — уже панически интересуюсь я всем, что связанно с её здоровьем.

— Снова бессонница одолевает, — комментирует мама. А я хоть и успокаиваюсь.

— Может Степану Сергеевичу позвоним? Пусть приедет, посмотрит тебя? — но перестраховываюсь.

— Не надо зазря волновать человека. Пусть больных лечит, а я здоровая. Просто бессонница, — спокойно заверяет мама.

— По отцу соскучилась? — бегло смотрю на неё, пока перестраиваюсь в другой ряд. Но подмечаю, как озаряется её лицо, как улыбается. С какой теплотой и нежностью о нём вспоминает всегда. И как волнуется, когда он не рядом.

— Очень, — ласково отвечает мама. — Не люблю, когда он надолго уезжает.

— Завтра уже вернется, — отвечаю маме с ухмылкой. — Только я тебе ничего не говорил, — подмигиваю ей. — А пока я рядом.

— Ты — это ты, сынок. А мне отец твой нужен, — откровенно заявляет мама.

— Ну, спасибо, мама. — бурчу в ответ.

— Пожалуйста, сын. И не злись. Это закон жизни, — поясняет мама.

— Любить мужа больше собственного ребенка? — спрашиваю в ответ. Я, конечно, мало что понимаю о семье. Но предельные ценности вижу, впитываю.

— Мы с отцом любим вас больше жизни. Но когда-то вы покинете родительский дом. У вас появятся свои семьи, дети, заботы и хлопоты. И о нас вспоминать вы будете не так часто, как хотелось бы нам. Но это жизнь. И мы так же уходили и сталкивались с этим. С этим ничего нельзя сделать. Это круговорот жизни. Бесконечная цепочка. И в родительском доме остаются только два человека: муж и жена. Поэтому их любовь должна быть сильнее любви к своему ребенку. Так как связь с ребенком — это временно, а с мужем — навсегда. — объясняется мама. И где-то она права, хоть сейчас это мало откликается. Может, когда у меня будет своя семья, я смогу сказать «Да, мам, ты была права».

Снова Аня всплывает в голове после разговоров о ценностях. Хочу всего с ней. Хочу видеть рядом. Хочу держать за руку. Хочу ощущать. Хочу целовать. Господи, я много чего хочу. С ней. Словно в бездну окунаюсь. Сейчас бы реально окунулся на этом «летнике». Может, зря не поехал?!

Пока раздумываю, не замечаю, как подъезжаем к родительскому дому. Тут в основном тусим лето и зиму. Есть еще дача и наши с Крис квартиры. Въезжаем во двор. Осматриваю территорию. Затем дом. На входе беру ствол. Аккуратно и тихо продвигаюсь по всем комнатам и пролетам. Не брезгую даже осмотреть чердак. Только когда понимаю, что все чисто, спускаюсь за мамой. И тогда же включаю охранную систему и выпускаю из машины маму и запускаю её в дом. Ритуал после исчезновения Кристи.

— Сейчас, мам, сумки из машины принесу. — выхожу на задний двор.

— Я пока суп разогрею. — фактом припечатывает мама. И тут не отказаться. Она всегда всех кормит. Постоянно. Если от нас кто-то ушёл, ничего не поев, мама ощущает себя плохой хозяйкой и не гостеприимной. Поэтому мои друзья всегда знают: мама Катя накормит так, что со стола ты будешь выкатываться колобком в дверь.