Седьмая вода - Галина Чередий, Алена Нефедова

— Да и не надо называть! Но если я такой, и ты это видела, то зачем тогда было все это между нами? Как это называлось? — Блин, как-то это жалко звучит, но какая мне сейчас, на хрен, разница!

— Я не знаю, — дрожащим голосом ответила Василиса, и сквозь злость прорвался стыд. За что я ору на нее? Но горечь сдержать было просто невозможно.

— Выходит, ты решила для себя, что я буду твоим отвлечением, временным трахом, приятным бонусом к посещению дома, но тайным? Типа вибратора в чемодане! Вещь нужная, даже необходимая, приносящая немало приятных минут, но о ее наличии всем знать совсем не обязательно!

— Да ничего я не решала! Я вообще не понимаю, почему ты злишься! — она сжала кулаки и посмотрела с упреком.

— А как думаешь, почему? — Ох, надо бы мне выдохнуть и не усугублять… но куда уж там!

— Я же пытаюсь все сделать так, чтобы потом всем было легко, чтобы не ранить никого! Как ты себе представляешь: мы придем, объявим родителям, что мы вместе, а через неделю-другую ты просто развернешься и уйдешь, потому что меня тебе будет мало, или просто станет скучно! И как тогда мы станем все это объяснять? Каково будет им? А нам?

Ладно, ладно, признаю, это было логично. Раньше, но не сейчас!

— А почему я должен уходить? Просто допустить, что я вообще не собираюсь этого делать, ты не можешь? Я не могу измениться? Хотеть чего-то большего с тобой? — Василиса начала упрямо качать головой, снова выводя меня из себя. — Ты действительно считаешь, что я безнадежен и неисправим?

Он посмотрела мне прямо в глаза, и я увидел ответы на мои вопросы.

— Ты встречался с Люсей, пока меня не было? — спросила, совершенно сбивая с мысли.

— Что? При чем здесь…

— Просто ответь.

— Да, я ездил в больницу на перевязку.

— И на этом все? — секунда моего промедления, просто потому что я не хотел лгать и не знал, какие слова подобрать. Василиса закусила губу и откинулась на дверцу, будто желая между нами больше расстояния.

— Она просила меня вернуться и продолжать спать с ней хоть иногда, ты это хотела слышать? — рыкнул я и тут же пожалел о резкости.

Василиса отвернулась, словно подводя черту. Она даже не хотела знать, согласился ли я, видимо, считая, что знает ответ. И это уже было совсем из другой категории боли. Не той, что злость вызывает, а пробуждает глубочайшую обиду просто от того, что она мне сейчас этим жестом указала на невозможность доверия между нами. Я для Василисы, похоже, навеки прописан в категории неблагонадежных. «Тогда стоит ли биться головой о стену, которую не прошибить?» — мелькнула краткая мысль, но я ее отшвырнул с негодованием. Я не сдаюсь!

— Между нами больше ничего нет и никогда не будет, — все же донес я до Василисы, но не похоже, что это возымело хоть какое-то действие.

— Сень, ну какая, в принципе, разница — она или другая. Сейчас, позже… — начала Василиса, но я посчитал, что настала моя очередь говорить.

— Значит, в качестве тайного партнера для траха я тебе вполне подхожу, и даже то, что ты считала что я, возможно, был с другой, не остановило тебя сейчас? Ты ведь села в мою машину с совершенно определенной целью! — Василиса возмущенно распахнула рот, но я остановил ее жестом. — Ну так вот, у меня для тебя последняя новость! Арсений Кринников больше на временный перепихон не разменивается! Хочешь поиметь меня в постели, Васюнь, бери целиком, как есть!

— Что ты хочешь сказать? — пораженно пробормотала она.

— А что слышала и что давно надо было! Я не буду твоим временным грязным секретиком, ясно? Я желаю получить тебя всю, без оговорок, границ и навсегда! Ты готова к такому со мной?

Василиса уставилась на меня шокировано, распахнув глаза и силясь хоть что-то сказать. И я смотрел в эти неистовые зеленые бездны и не видел там единственно нужного сейчас. Там не было веры в меня. А потом она опустила взгляд на свои колени, и, в принципе, более красноречиво ответить было нельзя.