Только (не) трогать - Лана Вейден (2020)

— Потому что у тебя слишком много ограничений. Скажем прямо — не вполне нормальных ограничений.

— Что за… — я чувствую, как губы начинают дрожать. — Простите, но вы ошибаетесь. То есть, у меня, может, и есть ограничения, но я нормальная. Могу делать всё, что делают другие люди. Абсолютно всё. Просто иногда я не хочу чего-то делать.

— Абсолютно всё — это что?

— Да что угодно!

— Например?

Я задумываюсь.

— Да хотя бы поднять с земли яблоко и съесть.

Марк начинает смеяться.

— Что смешного?

— Яблоко с земли! И это говорит человек, у которого вся квартира заставлена дезинфицирующими средствами!

— И что с того? — губы начинаю дрожать сильнее.

— Ты не ешь в общественных местах, не заходишь в лифт, вещи у тебя разложены в определенном порядке, а когда ты ходишь по кухне, отворачиваешь от себя острые предметы. Я слишком хорошо знаю, что всё это означает!

— Ничего вы не знаете!

— Знаю. Ты считаешь, что этот мир недостаточно чистый для тебя. И слишком опасный. А ритуалы дают иллюзию контроля над жизнью. У моей матери такое было.

— Да что за бред! — я рывком поднимаюсь с места и едва не кричу. — Даже если у меня и есть небольшие… проблемы, чем ваши специалисты помогут? Напичкают ударными дозами сертралина, которые убьют мое либидо?

— А зачем тебе либидо? — он в очередной раз усмехается и скрещивает руки на груди. — Разве ты его сама давным-давно не засунула в кладовку — вместе с картинами?

— Ч-что?.. Ч-что? — чувствую, как начинаю задыхаться.

— На самом деле, не обязательно пить таблетки. Есть такая вещь — когнитивно-поведенческая терапия. Помогает многим. В том числе — тем, кто пережил насилие.

— Да сколько можно? Я не переживала насилия!

— Неужели? А почему же твою мать лишили родительских прав?

— Это не ваше дело!

— Почему в шестилетнем возрасте ты несколько месяцев провела в больнице?

— Это тоже не ваше дело!

— Почему, когда твои мать с отчимом погибли, ты не поехала на их похороны…

— Это…

— …и даже не стала вступать в наследство? Вчера ты сама говорила — у домов есть душа, так что же произошло в том доме, что ты от него отказалась, хотя нуждаешься в деньгах?

— Хватит! — я затыкаю уши. — Хватит! З-замолчите! Немедленно! В-вы не имеете права! С-сейчас моя очередь спрашивать!

— Ну что ж, — он как ни в чём не бывало открывает бутылку с водой и подносит её к губам. — Спрашивай.

— Вы практикуете БДСМ?

— Что? — поперхнувшись водой, он роняет бутылку на асфальт. — Ты серьезно?

— Более чем. Я вижу, вам нравится унижать людей. Чувствовать над ними свою власть. Хочу узнать, как далеко это распространяется. Отвечайте.

Марк наклоняется и поднимает бутылку. Выбрасывает ее в урну. Видно, что он в смятении, но быстро берет себя в руки.

— А может, тебе просто хочется, чтобы кто-нибудь проделал такое с тобой? Мечтаешь о подчинении, да, София? Но вынужден огорчить — тем, о чём ты спросила, я не занимаюсь, и помочь тебе ничем не могу.

Это ж надо всё так извратить! Вскипаю от возмущения.

— Да как вы… да никогда в жизни мне такого не хотелось!

Он усмехается.

— Вообще-то, желание подчиняться заложено в женской природе. В этом нет ничего постыдного.

- Но у меня нет такого желания! И никогда не было!

— Есть. Многие женщины этого желают. Хотят, чтобы ими обладали. А еще… ждут принца, который решит все их проблемы. Ты тоже ждёшь, — он наклоняется к моему лицу и понижает голос: — Только я тебя разочарую: принца не будет. Ни принца, ни волшебника на голубом вертолете.

В этот раз я не отступаю, хотя и хочется. Мы смотрим друг другу в глаза: кажется, еще секунда, и воздух затрещит от напряжения. Но неожиданно Марк делает шаг назад.