Молчание - Изабель Бланко

Ее корона валяется в дюйме от моей кожаной туфли, отражая в себе свет свечей, которые горят в бра вдоль стен.

Чертовы камеры. Поторопись, пока кто-нибудь не увидел. Если конечно уже не увидел.

Ее вкус все еще продолжает наполнять мое тело, будоража мои чувства, даже когда ее уже нет рядом, и мне требуется еще несколько мгновений, чтобы взять себя в руки и двигаться. Подобрав с пола корону, я направляюсь прямо в свои покои, борясь с дикой потребностью выследить и последовать за ней.

Ее стоны звенят в моих ушах. Гладкая кожа скользит по гладкой коже.

Вампирша подо мной уже давно отказалась от участия, ее тело податливо и покорно лежит под моим.

Я поднимаю ее ногу и кладу себе на плечо, погружаясь в нее еще глубже. Ее большие сиськи, покрытые кровью и следами моих укусов, подпрыгивают при каждом толчке.

Я едва вижу ее перед собой. Едва чувствую, как ее киска обхватывает мой член.

Едва чувствую ее вкус во рту.

Все, что я чувствую последние двенадцать часов — Каламити.

Только упоминание о ее имени повергает меня в дрожь, член чуть не взрывается в киске вампирши.

Стиснув зубы, я снова отправляю ее в закрома своих мыслей…

— Осознай это, Обсидиан. Я трахну стольких же, сколькими ты будешь питаться, снова и снова, и снова.

Мой взгляд падает на грудь самки, на ее обнаженную шею, голова откинута назад. На следы моих укусов, которые уже завтра заживут и исчезнут.

Питается ли сейчас Каламити кем-то?

Трахается ли с ним?

Похоже, это еще одна традиция, которой она пренебрегла — женщина из аристократии, тем более наследница трона, должна оставаться нетронутой до брака.

Вместо этого Каламити свободна в своих действиях и берет того, кого хочет.

Я помню, как она целовала ту вампиршу, доминируя над ней, а потом, как она проделывала то же самое со мной. Пот струится по моей спине, я увеличиваю скорость, удовольствие от этого воспоминания обжигает меня.

Вампирша выкрикивает мое имя, и очередной оргазм заставляет ее обмякнуть подо мной.

Я зажмуриваю глаза, отгораживаясь от ее образа, и закрываю ей рот рукой, пытаясь заглушить ее крики… пока мой собственный оргазм не вырывается наружу, почти выталкивая имя Каламити из моего проклятого горла.

Проклятого — это еще мягко сказано.

Я отшатываюсь от самки на бархатной постели, не обращая внимание на то, как она медленным и обессиленным движением пытается дотянуться до меня, страх мгновенно сменяет эйфорию, которую подарил мне пустой оргазм.

Я почти прокричал имя Каламити прямо сейчас.

Почти выкрикнул имя той, которую в этом королевстве считают моей племянницей, пока трахал другую женщину.

Мне удалось стереть видеозапись того, что произошло между нами прошлой ночью, до того, как до нее добрался бы кто-то другой, но что толку?

Если мне не удастся вырвать ее из своего организма, то я скоро сорвусь.

Я выдам себя.

— Обсидиан, давай. Я могу выдержать больше.

Не обращая внимания на эти все еще жаждущие, остекленевшие от удовольствия глаза, я хватаю свою одежду с пола, куда в спешке сбросил ее.

— С меня достаточно для одной ночи. Спасибо.

Дверь закрывается за мной.

Глава 8

— Меня заблокировали от медицинских карт принцессы.

Сандор, мой третий командир, опускается на ступеньку рядом со мной, его черная кожа почти сливается с его темной военной формой. Его острые брови подергаются. Кроме этого, он не выказывает никакой другой реакции — как я и ожидал.

Коридор, ведущий к залу совета, в основном пуст, поскольку мы отстаем от графика, но его осторожность ценю независимо от этого.

— Как вы думаете, атака, которую предотвратила наша кибер-команда, могла послужить тому причиной?

Никаких вопросов о том, почему я пытаюсь получить доступ к медицинским записям Каламити.