Полнолуние любви Том 2 - Ана Морецон, Пикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

Врач внимательно посмотрел на него и сказал:

– Она скоро придёт в сознание, но я вас очень прошу – не затевать никаких выяснений отношений.

Мерседес открыла глаза и улыбнулась счастливой улыбкой, увидев Аугусто.

– Ты забрал меня к себе, любимый? – спросила она, не понимая, где она находится.

– Нет, ты ещё в доме Жорданов. Ты говорила с Дугласом?

– Я пыталась, но он не стал меня слушать, я сказала, что хочу развестись, а он ответил, что у меня после наркоза бред.

– Когда он возвращается домой?

– Кажется, сегодня...

– Это хорошо, я сам с ним поговорю. И сразу же увезу тебя. А теперь попытайся заснуть, тебе понадобятся силы, я отнесу тебя на руках в машину, но путь ведь неблизкий.

Аугусто спустился вниз, где Оливия, уже в новом платье, болтала с Диего.

– Я ухожу! – сообщил Аугусто.

– Это хорошо! – ответила Оливия. – И очень вовремя.

– Тукано, проводи меня! – приказал Аугусто тем тоном, который выдал в нём человека, привыкшего командовать слугами.

Но за дверью он сказал ласково Тукано:

– Не своди глаз с Мерседес и, если что случится, сразу меня предупреди.

– Можешь положиться на меня, Аугусто, – ответил Тукано.

Аугусто вернулся домой, где его ждала Изабела и накрытый для ужина стол.

– Какой-то ты грустный, братец, – сказала Изабела.

– Ты тоже не выглядишь счастливой! Знаешь, что я заметил: есть моменты, особенно когда ты смеёшься... ты такая хорошенькая, и, кажется, будто смотришь на цветную фотографию. А потом наступает другой момент, и снимок – чёрно-белый...

– А я так и чувствую себя – раздвоенной. Тебе понятно это состояние?

– Да. Я испытываю то же самое: с одной стороны, мне грустно, потому что у меня должен был родиться сын, но этого не случилось. С другой стороны, я счастлив, потому что Мерседес стала именно такой, какой я всегда её себе представлял: хрупкой, нежной девушкой, которая спорит со всем миром, потому что хочет быть счастливой.

– То же самое с Вагнером. Иногда мне кажется, что он совсем негодный человек, а иногда – что он меня любит и говорит искренне.

Грустный это был ужин.

А в это время Конрадо рвал и метал в офисе, ознакомившись с заявлением Вагнера об уходе.

– Немедленно найди Вагнера! – приказал он Эльзе.

– Вы знаете, его нигде нет, и вообще, он был сам на себя не похож, когда подавал это заявление.

– Это меня не интересует, я попросил немедленно найти Вагнера!

Вагнера нашли в клубе Рутиньи, где он в одиночестве напивался. Конрадо поехал в клуб. Его тоже поразил вид Вагнера, но он сделал вид, что ничего не заметил, и сказал, что женские истерики как-то не вяжутся с характером и стилем работы Вагнера.

– А что я мог ещё сделать в моих обстоятельствах? – грустно сказал Вагнер.

– Не смешивать личные проблемы с делами!

– А я не желаю, чтобы сплетничали, будто я женился по расчёту. Я хочу съехать из вашего дома и жду только, когда дона Лаис вернётся из Ангры.

– Ланс уехала в Ангру в середине недели? Забавно.

– Там надо решить какую-то проблему с участком земли, это проблема её друга.

– Пожалуйста, не делай этого, не съезжай, прошу тебя как друга. Ведь там остаются только три женщины: моя мать, Патрисия и Лаис, которая любит проводить время в Ангре.

– Доктор Конрадо, ваша просьба для меня закон. Вагнер налил ещё виски, чокнулся своим стаканом с пустым стаканом Конрадо.

Лаис и Винисиус сидели на пляже и наблюдали, как солнце садится в море.

– Давай останемся ещё на один день, разве ты не заслуживаешь ещё одного выходного?!

– У некоторых людей тоска, когда они смотрят на закат, а я счастлив, – сказал Винисиус. – Клянусь, я больше никогда не буду повторять этого слова, чтобы не сглазить. Но я счастлив! Потому что этот день провёл вместе с тобой.