Песчаные замки - Луанн Райс (2007)

Укрывшись в тени стены, она, глядя вниз с холма, видела мать, сидевшую в самом центре лабиринта, построенного отцом из собранных камней, серебристых, волшебных в мягком летнем свете. Начинался прилив, волны лизали самые крупные камни внешнего круга.

Как странно, что она сидит в ожидании именно здесь. Обычно августовскими вечерами пишет дома, обед готовит, гуляет с Агнес, беседует с Сес. Но тетя Берни ей позвонила, найдя Реджис в библиотеке; должно быть, поэтому она пришла к лабиринту, собираясь с мыслями для разговора, который состоится попозже.

— Там мама, — заметил отец.

— Я вижу.

— Она нас в тени не замечает. Давай спустимся, скажем ей, что с тобой все в порядке.

— Ей уже тетя Берни сказала.

— Пусть увидит своими глазами, обрадуется.

— Лучше поговорите наедине.

Отец удивился, словно не ждал подобного предложения. Морщинистые щеки вспыхнули, зарделись.

— Она тебя хочет видеть.

— Папа, — Реджис стиснула его руку, — она и тебя хочет видеть. Вдобавок, ты должен ей рассказать про Криса Келли.

— Что это ты имеешь в виду? — спросил он.

— Я слышала, как ты просил его оставаться поблизости. Знал, что я собираюсь сказать, да?

— Боялся. — Он погладил ее по щеке. — Наверняка ничего не знал.

— Теперь я причиню вам кучу неприятностей?

Он, разумеется, отрицательно покачал головой. Всегда старается оградить ее от самого худшего. Несмотря ни на что, она с радостью рассказала ему все, что вспомнила. Теперь им всем придется взглянуть правде в лицо.

И снова жить вместе.

Глава 28

Сестра Бернадетта сидела рядом с Бренданом Маккарти, глядя на его ботинки. Как ни странно, ни прекрасные голубые глаза, ни длинные тонкие пальцы, ни глубокая мудрость, душевная чуткость в речах юноши не вызывали того спазма в горле, который возник при взгляде на его ботинки.

— Поэтому, понимаете, — говорил он, излагая свое досье, самое убедительное доказательство, — когда я обратился в католическое попечительское общество и узнал, что моя мать приехала из «Звезды морей»… а фамилия моего отца Келли… все стало абсолютно ясно.

— Понимаю, — кивнула Берни, не в силах отвести глаза от ботинок, коричневых, зашнурованных, сильно поношенных. Брендан среднего роста, и размер ноги средний — девятый-десятый.

— Я начал поиски пару лет назад.

— Да?

Она вспоминала своего младенца. Вспомнила, как взяла его на руки в день рождения, как кормила, смотрела в глаза, любовалась ножками, крошечными, совершенными, с маленькими пальчиками, целовала их, столько лет представляла, как он учится ходить… И теперь, глядя на ноги Брендана, воображала, как он делал первые шаги, учился шнуровать ботинки.

— Да, — подтвердил он. — Думал, что это несправедливо по отношению к моим родителям. К тем, кто меня вырастил.

— Почему передумал? — спросила Берни.

— Ну… — задумался он. — В душе что-то все время свербило. Я постоянно думал о людях, которые дали мне жизнь, нисколько не меньше любя своих приемных родителей. — Он помолчал. — Они сильно пьют. Давно начали, но когда я пошел в колледж, устроился на работу, стало совсем плохо. Они просто пропали.

— Смерть твоего брата была для них слишком страшным ударом, — заметила Берни. — Для всех вас.

— Правда, — согласился Брендан. — Я их не виню. Они его очень любили.

— Это не означает, что тебя они меньше любили.

— Знаю, — кивнул он. — Мне не хотелось причинять им боль. Но их… просто не стало. То есть, они сидели со мной в одной комнате, мы были вместе, а они… исчезли. Перестали существовать. Поэтому я подумал, что даже не заметят, если я постараюсь найти настоящих родителей.

— И поэтому приехал сюда.

— Да, — кивнул Брендан.