Если бы знать - Лиза Джексон (2002)

– Умненькая девочка, – усмехнулся Монти. – Пойдем в дом.

– Зачем? – спросила она. – Чего ты от меня хочешь?

– Денег.

– У меня нет ни гроша.

– Ну, у тебя же есть доступ к деньгам. Через компьютер. Всего-то и нужно – провести несколько операций в Интернете. – Он бросил на нее взгляд, от которого кровь застыла у нее в жилах. – Во сколько ты оценишь жизнь своего ребенка?

– Я ничего не смогу сделать! – возразила Кайли. – Я не знаю кодов.

– Не лги. Я тысячу раз видел, как ты этим занималась.

– Нет, не я! Я не Марла!

– Ну конечно. А я – папа римский.

– Но это правда. Мы поменялись местами…

– Заткнись, сука!

Отчаяние разрывало ей сердце. Выхода нет. Монти уверен, что перед ним Марла. Переубедить его ей не удастся. Как не удастся и снять деньги со счета. Что же делать?

– Но я ничего не помню!

Глаза его за темными стеклами зловеще блеснули.

– Вспомнишь. Пошли.

Он вытащил ее из машины и заставил идти впереди, одной рукой прижимая к себе ребенка, а другой держа ее на мушке. Кайли подумала о том, чтобы прыгнуть на него и выхватить сына. Нет, слишком опасно. Подумала о каком-нибудь оружии – но в пределах досягаемости не было ничего подходящего.

Она приговорена. И малыш тоже. Она не сможет открыть доступ к банковскому счету, Монти разозлится, и страшно представить, что тогда случится с Джеймсом.

Монти втолкнул ее в лифт и вошел следом. Снова заплакал Джеймс.

– Заткнись! – заорал Монти.

– Он устал.

– Тогда сама его заткни!

– Дай мне его.

Она потянулась к ребенку, но Монти оттолкнул ее к стене и дулом пистолета нажал кнопку третьего этажа.

– Убери руки!

Господи, хоть бы в холле кто-нибудь оказался! Может быть, Монти не знает, что происходит в доме? – думала она, цепляясь за соломинку. Может быть, не все ушли? Фиона. Или Роза где-нибудь пылесосит. Или Кармен – не могла же Кармен бросить свой пост!

«Господи, пожалуйста, помоги!»

Двери открылись. Холл был пуст.

– Пошли! – рявкнул Монти.

В длинном, тускло освещенном коридоре было тихо, как в могиле. Не слышался ни звон посуды, ни жужжание голосов, ни звуки шагов. Никого и ничего.

Монти втолкнул Кайли в гостиную, вошел следом и запер дверь.

– Смотри-ка, – протянул он, оглядываясь. – Тут совсем ничего не изменилось. – Он усмехнулся – грязной, жестокой усмешкой, не обещающей ничего хорошего. – Мы с тобой немало времени провели в этих комнатах. Вместе.

От этой мысли у нее сжался желудок.

– Не помню.

– Вот как? – На мгновение он задумался. – Ничего, неважно. Я освежу твою память.

Боже! Вот он, ее шанс. Надо только набраться духу. Смелее! Вспомни прежнюю Кайли – женщину, которую ничто не могло остановить!

– И как же ты собираешься это сделать?

– У меня свои способы.

– Одна болтовня, Монти, – усмехнулась она. Монти заколебался – он явно ей не верил.

– Посмотрим, – проговорил он. – Ты, щенок, подождешь нас здесь. – И он положил Джеймса на ковер в гостиной.

– Что ты делаешь?

– Увидишь.

– Пожалуйста, не трогай его!

– Ничего с ним не сделается. Если будешь делать то, что я скажу.

– Обещай, что не тронешь его! – взмолилась Кайли.

– Ладно, обещаю. – Глаза его злобно блеснули.

С отчаянно бьющимся сердцем она вошла в спальню – элегантную и холодную спальню Марлы Кейхилл. Монти шел следом. При виде королевской кровати под балдахином губы его искривила злая усмешка.

– Вот здесь все и началось, сука. Пусть здесь все и закончится.

– Если ты уверен, что это хорошая мысль.

– Превосходная мысль, мать твою! – рявкнул Монти и жадно впился в ее губы.