Повезло в любви - Барбара Картленд

— Вы должны понять. Нельда, я не видел вашего отца с тех пор, как был совсем еще ребенком. Потом я лишь изредка слышал о нем все те годы, что он провел за границей. Что мне хотелось бы сделать, так это при первой же возможности спокойно поговорить с вами наедине о вашей жизни и, конечно, о вас.

— Вам лучше всего этого не знать, — спокойно возразила Нельда.

— Почему вы так говорите? — удивился лорд Харлестон.

— Вы станете осуждать папу, а я его любила… Все, что вы скажете против него… рассердит меня.

Она говорила мягко, но за словами угадывалась решительность, удивившая лорда Харлестона.

— Обещаю, что, если вы будете рассказывать мне о вашем отце, я внимательно выслушаю все с открытым сердцем, без предубеждения и, конечно же, не стану пытаться судить его теперь, когда он мертв.

— Да, он мертв, — шепотом повторила Нельда, — но мне так трудно в это поверить! Он всегда был так полон жизни, всегда превращал все, даже самые трудные ситуации, во что-то веселое, даже в приключение!

Ее голос дрогнул, и она отвернулась, скрывая слезы.

Внезапно лорд Харлестон понял, что все это время был непростительно груб к ранимой малышке.

Он повел себя невежливо, проигнорировав тот кошмар, через который она прошла.

Он думал не о ней, а о себе. О тех заботах, которые она ему прибавила. И даже не попытался понять, насколько она сейчас страдает.

Лорд Харлестон высвободил левую руку от вожжей и накрыл ладони Нельды.

— Простите меня, — проговорил он. — Давайте начнем все заново. Я думаю, что мы не правильно начали, и в этом была ошибка. Мы должны вместе спланировать ваше будущее и сделать его как можно более счастливым.

Любая из тех дам, что подарили свои сердца лорду Харлестону, могла бы поведать Нельде, что, когда он так говорит, он просто неотразим.

Лорд Харлестон почувствовал, как задрожали ее руки под его рукой. Он убрал ладонь. Нельда повернулась к нему:

— Если я была груба, пожалуйста, простите меня.

— Мне нечего прощать, — ответил он. — Пожалуй, мы оба были несколько раздражены, что, впрочем, неудивительно.

— Нет, конечно же, нет, — поспешно сказала Нельда. — Просто я хотела бы поблагодарить вас за то, что вы были добры ко мне.

Лорд Харлестон одарил ее той самой улыбкой, которой покорил уже немало сердец.

Они продолжали ехать. Через час Уальдо остановил караван, чтобы сделать привал и пообедать.

Фургоны поставили в круг и стали готовить еду.

Это был не пикник на травке на скорую руку. Из одного фургона извлекли стол и стулья. В огромных корзинах хранились роскошные яства.

Хиггинс прислуживал так, словно это был настоящий роскошный прием.

После обеда они продолжили путь, остановившись только, чтобы напоить лошадей у одной из многочисленных рек, текущих через прерию.

Уальдо объяснил, что в этот период идет много дождей, но позже реки превратятся в небольшие ручейки, а озера высохнут и станут грязными болотами.

Им уже начинали попадаться стада, пасущиеся на траве.

Уальдо отметил, что у каждой животноводческой империи было свое собственное клеймо, но он пока не видел скот, Принадлежащий животноводческой компании «Прери».

Пейзаж был дивный. Казалось, они удаляются все дальше и дальше от цивилизации, в девственные земли, на которые не ступала еще нога человека.

Нельда хранила молчание. Лорд Харлестон знал, что она устала, и все же девушка не хотела пересаживаться в закрытый экипаж.

Какое-то чувство, которого он прежде у себя не замечал, подсказывало лорду Харлестону, что только с ним девушка ощущает себя в безопасности. Он старался держаться поближе к фургонам и намеренно не подгонял лошадей.

В четыре часа пополудни к ним подъехал Уальдо.

— До ранчо осталось не более двух часов пути, — сообщил он. — Не желаете ли проехаться верхом?