Валис - Дик Филип Киндред (2008)

– Она очень милая. Вам понравится. Хотя и трещит без умолку. Она вас до смерти заговорит.

– Софии два года, – подхватила Линда. – Она родилась в тысяча девятьсот семьдесят шестом. Мы записываем все, что она говорит.

– Абсолютно все, – кивнул Мини. – София окружена записывающим аудио– и видеооборудованием. Само собой, не для ее защиты. Софию защищает ВАЛИС – ее отец.

– И мы можем поговорить с ней? – спросил я.

– Она пообщается с вами через несколько часов, – сказала Линда, а потом добавила: – На любом языке, который существует или когда-либо существовал.

12

На свет явилась Мудрость, а не божество – божество, которое, излечивая одной рукой, другой одновременно убивает… Спаситель – не такое божество, сказал я себе. Слава тебе, Господи.

На следующее утро нас привели в место, напоминающее маленькую ферму, где повсюду бродили животные. Я не заметил никакой записывающей аппаратуры, зато увидел – мы все увидели – черноволосое дитя, сидящее среди коз и цыплят. Рядом стояла клетка с кроликами.

Я ожидал безмятежности, всепонимающего Божьего спокойствия. Однако, завидев нас, девочка вскочила на ноги и побежала навстречу. На лице ее было написано раздражение, огромные глаза, расширенные от злости, уставились прямо на меня. Девочка подняла правую руку и ткнула в меня пальцем.

– Попытка самоубийства – жестокое насилие над собой, – проговорила она чистым голосом.

Девочка была, как и говорила Линда, не старше двух лет. Просто ребенок, вот только с глазами бесконечно старого человека.

– Это был Жирный Лошадник, – сказал я.

На что София ответила:

– Фил, Кевин и Дэвид. Вас трое. Больше никого.

Я повернулся к Жирному, однако никого не обнаружил. Я увидел лишь Эрика Лэмптона, его жену, умирающего человека в инвалидной коляске, Кевина и Дэвида. Жирный исчез. От него не осталось и следа.

Жирный Лошадник ушел навсегда. Словно никогда и не существовал.

– Я не понимаю, – проговорил я. – Ты уничтожила его.

– Да, – сказала девочка.

Я спросил:

– Зачем?

– Чтобы ты стал единым.

– Значит, он во мне? Живет во мне?

– Да.

Постепенно черты лица девочки разгладились. Огромные темные глаза подобрели.

– Он все время был во мне, – сказал я.

– Верно, – подтвердила София.

– Сядьте, – сказал Эрик Лэмптон. – Она предпочитает, чтобы мы сидели, тогда ей не приходится смотреть снизу вверх. Не забывайте о разнице в росте.

Подчинившись, мы опустились на сухую коричневую землю, и тут я узнал начальные кадры фильма «ВАЛИС». Их снимали здесь.

– Спасибо, – поблагодарила София.

– Ты Христос? – спросил Дэвид.

Он подтянул колени к подбородку, обхватил их руками и сам стал похож на ребенка – один ребенок обращается к другому в разговоре равных.

– Я то, что я есть, – ответила София.

– Мне очень приятно… – Я не знал, что сказать.

– Пока не исчезнет твое прошлое, – сказала мне София, – ты обречен. Тебе это известно?

– Да, – ответил я.

София продолжала:

– Твое будущее должно отличаться от прошлого. Будущее всегда должно отличаться от прошлого.

Дэвид спросил:

– Ты – Бог?

– Я то, что я есть, – ответила София.

Я сказал:

– Значит, Жирный Лошадник был частью меня, которую я спроецировал в мир, чтобы оградить себя от смерти Глории?

– Именно, – подтвердила София.

– А где сейчас Глория?

– Лежит в могиле, – сказала София.

– Она вернется?

София ответила:

– Никогда.

– Я думал, речь идет о бессмертии.

На это София ничего не сказала.

– Ты в силах помочь мне? – спросил я.

– Я уже помогла тебе, – проговорила София. – Я помогла тебе в семьдесят четвертом и потом, когда ты пытался убить себя. Я помогаю тебе с момента твоего рождения.

Я спросил:

– Ты – ВАЛИС?

– Я то, что я есть, – ответила София.

Я повернулся к Линде и Эрику.