Зимняя роща - Юлия Лим (2018)

«Руку…где лапа?» – на мгновение он потерялся мыслях. Русалка коснулась его щеки, и его взгляд снова вернулся к ней.

– Я и не знала, что тот пугливый мальчик вырос в такого красивого мужчину.

Берендей осторожно сжал ее пальцы, почувствовал ее холод и тепло, что отдавал ей через прикосновение.

– Этого не может быть, – сказал он, и сам удивился собственному голосу. Он был обычным, без примеси медвежьего хрипа и рычания. Человеческий голос.

– Мне столько лет хотелось узнать, каким ты стал, и вот теперь я вижу: ты почти не изменился, – сказала Русалка.

– Как…как ты себя чувствуешь? Холодно?

– С тобой теплее.

Она устало улыбнулась ему, закрыла глаза. Ее рука так и осталась в его ладони. Берендей понял, что и сам очень сильно устал. Давно он не спал спокойным сном, не просыпаясь от кошмаров и забот. Он обнял Русалку крепкими человеческими руками, уткнулся носом ей в макушку и втянул запах озерной тины. Она подействовала на него, как снотворное.

4

Мороз забрался на крышу замка. Он ходил по обледенелой синей черепице, не боясь упасть. Зацепившись за флюгер в виде медведя, он покрутился, стоя на одной ноге, осматривая горизонт. Солнце едва проникало сквозь зимний туман.

– И чего никто зиму не любит? Это же мечта! – он достал из кармана свирель и дунул в нее несколько раз, проверяя звучание. – Ну, пора играть!

Из свирели полилась мелодия. Вльсируя, ноты цеплялись друг за друга. С неба полетели снежинки, одна другой краше. Чем быстрее играл Мороз, тем крупнее они становились, тем быстрее валил снег, гонимый ветром вокруг замка.

Мороз наслаждался музыкой, из которой рождалась вьюга. Пока никто не видел, он устраивал метели, рисовал узоры на окнах, развешивал на крышах и ветвях деревьев сосульки.

Перестав играть, он сел на подоконник в самой высокой башне и заскучал. Болтая ногами, он ждал, когда в гости к нему забредут селяне, много столетий не видавшие зиму. Уж они-то знают, что такое настоящее веселье!

– Как можно зиму не любить? – размышлял вслух Мороз, изображая одной ладонью говорящего. – Это ж самое веселое время года!

– Холодно слишком, носы у всех красные, да сопли льются, – парировала вторая рука.

– За столько веков ни одной снежной бабы не слеплено!

– Зима проходит, снежные бабы тают. Никто не хочет тратить время на то, что не вечно! – расстроившись от собственной игры, Мороз уперся руками в подоконник и горько вздохнул.

Он мог бы размышлять о зиме и дальше, но за пять сотен лет он перепробовал все варианты разговоров, украсил все, что только мог, узорами, часто играл со снежинками, завывал вместе с бурями, каждый раз сочинял новую мелодию. Но был ли в этом смысл, если его старания никто не мог оценить? Мороз сжал свирель, вглядываясь в даль. Он хотел выкинуть ее, чтобы она потерялась в снегах, но замер, увидев приближающихся незнакомцев.

6

1

Иван-царевич выбрался из колодца. На него уставились пустые глазницы. Множество пар взирало на него с безмолвием и без интереса. Невесты прошли мимо, одна из них задела его костлявым плечом. Иван ушел через сломанные ворота, и они не тронули его.

Все его мысли занимала судьба Василисы. Он желал увидеться с ней, пока лежал в болоте, но жизнь оказалась коварнее, чем он мог себе представить. Она била его, испытывала, заставляла доказывать, действительно ли он достоин быть мужем Василисы Премудрой, или такому дураку, как он, лучше не высовываться?

Иван обошел замок, надеясь отыскать подсказки, и нашел несколько размытых следов. Секунду спустя они исчезли, соединившись в крупную лужу. Царевич наугад пошел в лесную чащу. Он не знал, в какой замок отправились Василиса с Кощеем.