Я не провидица - Кристина Леола (2020)

Масштабы грядущих неприятностей я оценила, едва увидела следующее имя в блокноте. То есть этот блокнот я, конечно, прочла давным-давно и не один раз, но в какой-то момент попытки заучить его содержимое наизусть чуть не свели меня с ума, и пришлось принять меры. С тех пор я смотрю имя нового приговоренного, только когда — удачно или нет — заканчиваю с предыдущим. Благо каждому отведена отдельная страница, расположены они в хронологическом порядке, и между датами всегда есть промежуток минимум в месяц, а чаще — в два или три.

В общем, я как-то успела подзабыть, что в списке есть столь видная фигура, для поиска которой даже гугл не нужен. И уж тем более не ждала, что фигуре этой отмерен такой короткий срок. Почему-то казалось, что звучное имя «Максим Викторович Велесов» притаилось где-то на самых последних страницах моей «тетради смерти», до которых я уже не чаяла добраться, а погляди ты… Лишь на прошлой неделе наследник медиа-империи с размахом отмечал достижение возраста Христа, и вот уже подошел его черед отправиться на тот свет.

Судьба злодейка, уж я-то знаю.

Если честно, я даже хотела отступить. Не вмешиваться в этот раз и позволить Костлявой забрать свою законную добычу. В конце концов, шансы на успех действительно ничтожно малы. Такого как Велесов не то что не убедить — к нему попробуй еще подберись. И если меня пристрелят на подлете его телохранители, кто позаботится о десятках обреченных бедолаг из моего списка? Разве не лучше пожертвовать одним, но спасти многих? Полтора месяца подобной ментальной гимнастики почти вогнали мою совесть в кому, но она любит просыпаться в самый неподходящий момент, вот и сегодня снова… взбрыкнула. Потому вместо того, чтобы надеть любимую пижамку и полночи пялиться в телик, я мокну под дождем перед рестораном «Эридан», в который мне не попасть, даже если разом продам обе почки и своего гипотетического первенца.

Времени на разработку плана у меня, естественно, не было, но оно и к лучшему. Заранее я бы все равно ничего не изменила, только привлекла бы к себе внимание и насторожила охрану. А так есть шанс сыграть на эффекте неожиданности. Как выскочу, как выпрыгну… как грохнусь коленями в лужу прямо перед Велесовым, забрызгав грязью его модное бежевое пальто.

Ладно, импровизация не мой конек, и падаю я почти случайно и крайне неудачно. Колено простреливает болью, и слезы на глазах выступают самые настоящие — жаль из-за дождя лицо и так мокрое, и никто моих гениальных актерских способностей не замечает. Зато вой впечатляет всех: и Велесова, и тощую брюнетку, с которой он, собственно, и ужинал в ресторане, и двух охранников, которые пытаются оттеснить хозяина от бешеной бабы. От меня, разумеется, не от брюнетки.

Велесов и сам рад отойти, девица жмется к его плечу и лупает на меня огромными глазищами из-под зонта, а потом их загораживают два мощных тела.

— Чего расселась? — глядит на меня сверху вниз один охранник, темный и кучерявый.

— Встала и пошла, — добавляет его лысый близнец, и я с трудом сдерживаю рвущийся наружу рык.

Вот ведь сволочи. А если бы я и правда случайно проходила мимо и упала?

— Откуда только берутся такие мужики, — говорю я отчетливо, даже не думая подниматься. — Один под зонтом прячется, другие грубят. Герои, мать вашу.

— Слушай, ты… — начинает лысый, но его перебивает голос с галерки:

— Никита… помолчи.

И рука в кожаной перчатке раздвигает охранников в стороны, словно занавески. Те послушно расступаются, но продолжают бросать на меня злобные взгляды, а Максим Велесов собственной персоной, вручив зонтик спутнице, смело шагает вперед, под дождь, и протягивает мне ладонь.

Я пару мгновений смотрю на нее, как на шипастую булаву, не зная, как ухватиться и не пораниться, а потом аккуратно сжимаю. Кожа перчатки скрипит под моими мокрыми пальцами, и Велесов поднимает меня на ноги. Легко, будто пушинку, мне даже напрягаться не приходится.