Секрет королевы - Мелисса де ла Круз (2021)

– Тут слишком много ворон, чтобы можно было использовать стрелы, – возражаю я, высматривая Кэла и чувствуя, что мое сердце пустилось в галоп. Сначала я вижу Риму с ее огненными волосами, а затем стоящего рядом с ней Кэла. Похоже, они оба готовы ринуться вперед. Но им хватает ума не входить в магический круг, они знают, что, пока он действует, это может быть опасно. Они ничем не могут помочь Джендеру.

– Посмотри – они падают наземь! – восклицает Хансен. – Должно быть, корм, который он им дал, не годится для пищеварения птиц. У меня был подобный случай: как-то раз я дал одному моему псу медовую конфету и он выблевал ее на мои туфли.

– Он травит их. – Одна за другой вороны клюют рассыпанную внутри круга отраву и, шатаясь, выходят за его пределы. Но я не понимаю, зачем он это делает.

– Во имя Деи! – опять кричит Хансен, стиснув мое предплечье. – Там афразианец!

Мы не верим своим глазам. Каждая издохшая ворона взрывается, так что на зрителей летят перья, и превращается в мертвого монаха в капюшоне и маске.

– Значит, вот как они проникали в замок! – говорю я, чувствуя стеснение в груди.

Черная молния раскалывает пелену туч, и перья усеивают двор, словно черный снег. К моему горлу подступает тошнота. Хоть бы это не повторилось – хоть бы эта демоническая тварь, состоящая из когтей и вихрящейся черноты, не растерзала еще одно живое существо. Она поднимается над грудами мертвых тел, и у нее человеческое лицо. Только бы она не растерзала Джендера! Кажется, мне знакомо это лицо, но его трудно разглядеть как следует из-за разлетающихся перьев.

– Почему никто ничего не делает? – вопрошает Хансен. Мне это тоже непонятно. Почему Кэл и Рима просто стоят, держа в руках мечи, но не шевелясь? Чего они ждут? Чтобы эта тварь растерзала всех на куски?

Они стоят совершенно неподвижно. Их позы неестественны, как будто на них наложили заклятие.

– Клянусь Деей, это Даффран! – восклицает Хансен. – Наш Главный Писец. Это он, он – но с когтями!

Хансен прав. Лицо Даффрана разрослось до гигантских размеров, и он в бешенстве. Так вот зачем он все время кормил этих птиц!

– Вот как они проникали в башню, – говорю я, прижавшись лицом к стеклу. – Через высокие окна. А внутри он мог снова превратить их в монахов.

– Но он же сам рассказал нам о них! – удивляется Хансен.

– Это чтобы нам не пришло в голову подозревать его, – отвечаю я, и мы оба отшатываемся. Даффран становится еще огромнее, теперь он почти касается окна. Его тело состоит из черного обсидиана, лицо искажено яростью. Мне знакомо это лицо. Оно было изображено на портрете, который я видела каждый раз, когда являлась в Виоллу Рузу, на портрете, который висел в вестибюле.

Король Фраз. Древний демон собственной персоной.

Хансен отскакивает от окна.

– Не может быть. Скажи мне, что мне это только чудится.

– Все вокруг него обездвижены с помощью колдовства, – говорю я, показывая на гвардейцев, застывших во дворе с поднятыми копьями. – Все, кого касались разлетающиеся перья.

– Мы должны отправить туда еще гвардейцев!

– У нас нет на это времени. Демон убьет Джендера. Он убьет Кэла и Риму. Он убьет всех.

– Рима, – произносит Хансен. Она ему не безразлична. Как же, она ведь такой великолепный ассасин, единственный, которому он доверяет. Демон поднимает с земли одного из гвардейцев, взявшись за его заколдованное копье, и шваркает его об стену.

Мне хочется закричать, позвать Кэла, я хочу спасти его. Демон смеется безумным каркающим смехом, разрывающим зимний день. Глаза у него желтые, как у дикого зверя.

– Держи! – кричит Хансен. – Давай!

Я поворачиваюсь к нему, чувствуя, как сердце мое замирает от страха. Он протягивает мне мои лук и колчан со стрелами, которые он сорвал со стены. Он сует лук мне в руки и выхватывает из колчана стрелу.

– У тебя есть один выстрел, – говорит он. – Я видел, как ты упражнялась, и знаю, что ты можешь это сделать.