Судьба по книге перемен - Татьяна Устинова

– Оля, – сказал Сергей Петрович в безмерном удивлении. – Ты тоже у неё была?

Лёля мрачно кивнула:

– Она лечила Марфу. – Быстро взглянула на Сергея и добавила умоляюще: – И сеансы помогали! Помогли! Она сейчас совсем другая! И разговаривает, и рисует.

Сергей смотрел на неё с брезгливым отвращением. Лёля ещё что-то пробормотала, смешалась и замолчала.

Маня подхромала к ней, взяла за руку и усадила рядом с собой.

– Дело в том, – продолжал Лев Граф, – что Эмилия Дмитриевна была моим другом много лет. И я решительно не мог пустить расследование её гибели на самотёк.

– Кто вы такой? – ледяным тоном спросила Ирина Горохова. – Полковник ФСБ?

– Я не имею отношения к силовым структурам.

– Тогда почему вас интересует расследование?

– Потому что Эмилия была моим другом, – повторил Лев терпеливо. – Маня, что вы на меня так смотрите?

– Я ухожу, – объявил Сергей. – Я в шабашах участия не принимаю.

– Дом охраняется, – сказал Лев любезно. – Я распорядился никого отсюда не выпускать, пока мы не закончим. Не нужно демонстраций, Сергей Петрович. Присядьте и поговорим.

– Ты знала, куда мы идём? – спросил Сергей у Лёли. – Вот про всё это сборище ты… знала?..

Лёля отрицательно покачала головой. Мане показалось, что она вот-вот разрыдается.

– Марина Покровская, – тут Лев кивнул Мане, – тоже не могла оставить это дело, потому что Эмилия Дмитриевна приходится ей тётей.

Кара неожиданно хохотнула басом:

– Ты правда, что ль, племянница? Слушай, а ведь вы с ней похожи! Ты потому и ко мне приходила, да? Про тётю узнать?

– Я приходила, чтобы установить мотив!

– Какой ещё мотив?!

– Я встречалась со всеми здесь присутствующими, чтоб узнать, у кого был мотив для убийства.

– Узнали? – язвительно поинтересовалась Ирина.

Маня кивнула.

– И у кого же?

– У всех! – выпалила писательница. – У вас в первую очередь! Вы просили тётю приворожить мужа вашей сестры. Чтоб он стал вашим! А она отказалась наотрез! И вы её убили.

Ирина пожала плечами:

– Ненормальная! Чокнутая просто. Таким место в дурдоме.

Лев выразительно похлопал ладонью по скатерти, призывая к тишине, как на собрании.

– Марина, насколько я понимаю, устанавливала мотивы, ну а я зашел с другой стороны. Я устанавливал возможность. У кого была возможность убийства.

– Установил? – мрачно спросил Сергей.

Лев кивнул.

– И кто убил тётю? – быстро спросила Маня.

– Я попрошу каждого из вас, – продолжал Лев, не отвечая, – во всех подробностях вспомнить свой визит. Вы можете не говорить, зачем приходили, в этом нет надобности. Мне важны именно подробности. Может быть, с кем-то встретились на лестнице или в лифте, может быть, телефон звонил.

Собравшиеся молчали. Волька часто дышал под столом. Марфа рисовала в тетрадке, скрипел карандаш.

– Я пришёл и ушёл, – наконец, сказал Сергей Петрович. Вид у него был измученный, как будто он много ночей не спал. – Никого не видел, никуда не звонил. И мне никто не звонил! С работы я отпросился на полдня. В комнате у этой… шарлатанки сидел какой-то ребёнок, по-моему, Марфа? – вдруг сообразил он и посмотрел на Лёлю. – Ты и тогда приводила Марфу?!

Лёля кивнула.

– Понятно.

И Мане было всё понятно – дальше ничего не будет, ни букетиков, ни прогулок, ни надежды на лучшее будущее. Сергей ненавидит экстрасенсов, презирает и боится тех, кто пользуется их услугами.

Изменить ничего не удастся. Он никогда не примирится с тем, что ещё одна женщина в его жизни лечит больного ребёнка у ясновидящей.

– Вы никого не встретили, когда уходили? – спросил Лев.

Сергей покачал головой, поднялся, подошёл к окну и стал смотреть на залив.