Месяц за Рубиконом - Сергей Лукьяненко (2022)

– Иногда. Большая часть кристаллов – мусор, их жрут как наркотик, чтобы испытать чужие эмоции. Но чем сложнее кристалл, чем больше в нем цветов, тем больше шансов, что он содержит новый смысл.

– То есть они развиваются за наш счет? И все? – все так же недоверчиво спросил деда Боря. – Им настолько нужны новые технологии? Своих не хватает?

– Сингулярность, – пояснил Лихачев. – Они все хотят превратиться в Высших. Чем больше смыслов цивилизация поглощает, тем ближе она к возвышению.

– Инсеки лишь забирают смыслы, – сказала тихо Дарина. – А Прежние стимулируют их выработку. Через страдания. Уничтожать цивилизации запрещено, но если немного помучить… это можно…

– Одни стригут и доят, а другие режут на мясо, – подытожила Елена. – Ясно. Ты точно это знаешь?

– Я видел, – сказал я. – И Дарина знает. Так?

Она кивнула. Поколебалась и добавила:

– Все это знают. С тех пор, как куколками были. Поэтому мы служим Инсекам. Потому что мы виноваты. Все мы, все люди.

– Дети не отвечают за грехи отцов, – твердо сказала Елена. – Не надо этой чуши про коллективную ответственность! Мы – не Прежние. Может, мы их потомки, может, братья, но они не мы, а мы – не они.

Не вставая, она приобняла Дарину, и та прижалась к ней, будто маленькая девочка.

– Максим, ты большой молодец, ты выяснил, что происходит, – Елена вздохнула. – Но что нам делать? Мы ведь не можем воевать с Инсеками и Прежними, весовая категория у нас разная. Отравили Слуг – вот и вся наша виктория. Один раз получилось, второй уже не выйдет.

– Измененные могли бы им противостоять, – задумчиво сказал Лихачев. – Как думаешь, Дарина?

Она замотала головой:

– Нет. Мы получаем оружие от Инсеков. А мутаген дают Продавцы, но за него тоже платят Инсеки. Мы только живем и учимся на Земле, потом отправляемся служить…

– Вас ведь там миллионы! – сказал ей Лихачев. – Десятки миллионов, если не сотни! Так? И у Прежних, и у Инсеков! Почему бы не устроить… – он заколебался, словно это слово ему, полицейскому, было трудно выговорить, – бунт? Революцию? Пусть вернутся на Землю, защищают ее! А с Продавцами договоримся напрямую!

Дарина отвернулась.

– Что не так? – спросил Лихачев с напором.

– Да все не так, – ответил я. – Любой Прежний или Инсек сильнее сотен Измененных. Это для начала. И не все Измененные согласятся вернуться. Кто-то предан хозяевам, кому-то понравилось быть Измененным. А многие, особенно те, что служат Прежним, уже совсем не люди. У них мозги другие, они всю жизнь убивали! Когда обычные солдаты возвращаются с войны, их годами не отпускает.

– Представьте, что вы были здоровенной амфибией, – сказала Дарина. – С раннего детства. Жили в болоте, выискивали местных разумных тритонов и раздирали их на части. Работа у вас такая была, понимаете? Чтобы тритоны притаскивали больше кристаллов и откупались ими от смерти. У вас огромная пасть, шесть лап и когти. И вам уже нравится мучать тритонов и пожирать их. А тут к вам приходят…

– И говорят: «Тебя зовут Вася, тебе семнадцать лет. Пора на Землю. Сдашь ЕГЭ и пойдешь учиться в институт на инженера», – подхватила Елена.

– У Измененных есть какое-то Сопротивление, – сказал я. – Только, знаете… Это туфта. Мне кажется, Инсекам о нем прекрасно известно. Это для выпуска пара, для тех, кому надо чувствовать себя заговорщиком.

Лихачев развел руками.

– Ясно. Ну тогда что, расходимся? Можно мне антикварную чернильницу на память спереть? Я ее под пепельницу приспособлю.

– Давай, Максим, – подбодрил меня молчавший до сих пор Василий. – Я ведь вижу, ты нас позвал не для того, чтобы рассказать, как все плохо.

– Все мы это видим, – добавил Лихачев, посерьезнев. – Говори.

Я достал и положил на стол прозрачный кристалл.

Наступила тишина.

– То, о чем мы все подумали? – спросила Елена после короткой паузы.