Полоса черная, полоса белая - Екатерина Островская (2019)

Теперь он чистил зубы и глядел на свое отражение. Смотрел и думал, что к этому заму по кадрам можно не ходить вовсе: его в любом случае уволят, а так еще и выскажут много чего неприятного, обидного и несправедливого.

Уволят наверняка, потому что понижать в должности уже некуда, а потому сегодня можно не бриться. Но если этого не сделать, то тетка наверняка догадается, что никакого совещания не предвидится.

Пенка для бритья закончилась, баллончик ничего не выдал, кроме хрипа, пришлось намыливать щеки и шею мылом. Лезвие было тупое, а из зеркала на Ерохина смотрел незнакомый ему озлобленный человек, которому тридцати семи лет никто бы сейчас не дал — сорок пять в лучшем случае. Но после окончания бритья возраст странным образом вернулся.

Сергей вышел из ванной комнаты и прошел на кухню. Сел за стол; тетка подвинула ему тарелку с котлетами и пюре.

— Да я как-то отвык есть по утрам, тетя Нина, — произнес он.

— Какая я тебе тетя?! — возмутилась женщина. — Я всего на двенадцать лет тебя старше. То есть почти на двенадцать. Сколько раз тебе повторять: называй меня просто Нина.

— Хорошо, Нина, — кивнул Ерохин.

И начал с пюре.

Сестра отца сидела напротив и рассматривала его.

— Ты ведь на своей работе какой-то начальник? — поинтересовалась она.

— Начальник дежурной смены, — подтвердил Сергей и принялся за котлету, чтобы Нина не заметила его лжи, — я же тебе говорил.

— Я помню, но вчера мне одна знакомая звонила: сказала, что видела тебя в универсаме в форме охранника. Так вроде какая-то бабулька взяла товар и хотела уйти, не рассчитавшись. А ты ее поймал и увел.

— Это не я был. Что мне делать в универсаме? Я в кабинете сижу. Или перед пультом видеонаблюдения. Ошиблась твоя подруга.

— Вообще-то это моя бывшая одноклассница. Мы с ней вместе с тобой нянчились, когда ты маленьким был, и потом, когда твоя мать тебя и брата моего бросила.

— Я-то теперь не маленький: вот и обозналась она. Сколько лет-то прошло…

Завтракать уже не хотелось, но пришлось все доедать, а потом пить горький кофе.

— Может, ты в полицию вернешься? — с надеждой поинтересовалась тетка.

Сергей потряс головой и поднялся.

— Спасибо, все было очень вкусно. А в полиции я никому не нужен.

Одноклассницу Нины он вчера узнал раньше, чем она его. Хотел отойти подальше. Но тут к кассе подскочила Фатима, администратор по залу, и закричала, указывая на направляющуюся к выходу старушку:

— Держи ее! Это воровка!

И сама бросилась к дверям. А следом за ней Фарух, развозящий товар по залу.

Его Ерохин удержал и приказал возвращаться на рабочее место. Тот нехотя удалился, унося с собой едкий запах парфюмов. А вот Фатима уже вцепилась в бабку и выхватила у нее пакет с купленной провизией.

— Ты — паразитка! — орала администратор по залу, вынимая продукты и складывая их на полку возле камер хранения. — Ты зачем воруешь?! Честно жить тебе не надо, как всем?! Где твой чек?

Она стала сверять разложенные товары с чеком, продолжая возмущаться.

Ерохин подошел и сказал бабульке:

— Вы уж простите.

— Я — не воровка, — заплакала старушка, — я — блокадница. Вот мое удостоверение.

— Здесь все правильно, — удивилась Фатима, — а теперь показывай, что в твоей сумке.

И она рванула сумку на себя.

— Прекрати! — не выдержал Ерохин.

Но администратора по залу уже было не остановить.

— А-а-а!!! — во все горло закричала она. — Вот оно! Два сырка шоколадных и печенье!!! Воровка!

— Это я в другом магазине купила, просто не сдала в камеру. Там чек должен быть.

— Охранник! — приказала Фатима. — Вызывай скорее полицию, а то мы сами с ней сейчас разберемся. Ишь чего удумала, старая! А ведь она сюда часто приходит. Сколько ты наворовала, тварь? Ну, ничего, сегодня за все заплатишь!

Снова рядом нарисовался Фарух. И наклонился к плечу Ерохина.