Полоса черная, полоса белая - Екатерина Островская (2019)

А Лариса повторяла как заведенная: «Пал Ефимович был добрейшим человеком. Мы собирались пожениться, когда его дочка достигнет совершеннолетия. Всего полгодика оставалось».

Она словно и не знала, что дочь ее любовника уже сходила замуж и находилась под следствием за нанесение тяжких телесных своей бывшей свекрови.

Но он пришел к ней, и они пили шампанское, потом Ларочка вспомнила, что у нее уже давно где-то есть бутылочка виски «Чивас регал»…

Так они стали жить вместе.

Со съемной квартирой пришлось расстаться, она переехала к нему в квартиру его родителей, потому что накануне отец перебрался к сестре.

Жили тяжело. Жили на его зарплату и на деньги, что присылала ей мама, продававшая свежевыловленных раков на трассе Ростов — Таганрог. Сколько присылала теща, Ерохин не знал, потому что Лариса тратила эти деньги на свою одежду…

И вот теперь она упорхнула вечером, а он сидит один за пустым столом, голодный и немного злой. В морозильной камере холодильника отыскались пельмени. Сергей достал и поставил на огонь кастрюлю с водой.

И как раз, когда вода начала кипеть, раздался звонок.

— У нас убийство, — услышал Ерохин.

— Я-то при чем? Есть дежурная бригада — они пускай и работают.

— Вице-президента банка «Зебест» замочили, так что туда наверняка спецы из главка подскочат, но это наша территория. Просто чтобы потом не говорили…

— Ладно, называй адрес.

Спецы из главка были уже на месте.

Ерохин подошел к ним, чтобы послушать, о чем они там толкуют. Искали какой-то автомобиль.

— Машина наверняка в соседнем дворе, — вмешался в их разговор Сергей, — тут везде камеры понатыканы и улица под наблюдением. Где-нибудь рядом его ждал сообщник, хотя мне кажется, что нет смысла уезжать. Покрутится по дворам, поймет, что «хвоста» нет, и нырнет в какую-нибудь квартирку, снятую заранее.

Его попросили не мешать следствию и самому делать что хочет, раз такой умный. Тут же стоял полковник Коптев, который повторил все эти советы в более резких выражениях, добавив к этому, что таких беспомощных подчиненных у него отродясь не было.

Ерохин пошел — не по указанному адресу, разумеется, а в соседний двор и первым, кого он увидел, был Калоша.

— Ты что здесь делаешь? — удивился Сергей. — Вроде дворничаешь по другому адресу?

— Да так, случайно. Тут-то дома богатые, и жители очень часто выбрасывают вполне приличные вещи. Я, например, модную кожаную куртку отхватил — фирма «Рокко барокко». Там только на рукаве дырка, видать, кто-то на гвоздь напоролся, ну и выбросил. Хотя они не выбрасывают, а рядом на заборе вывешивают для таких, как я. Добрые люди здесь живут. Вот я и притащился, мало ли опять что-то годное…

— Ну и…

— Ничего не было. Я уже решил уйти, сел на скамеечку перекурить, а как раз смеркаться начало. Гляжу: мужик к помойке направляется с пакетом. Но он развешивать ничего не стал, а бросил в контейнер и ушел. Я подошел и достал. А там куртень спортивный с капюшоном и шапочка такая с дырками для глаз.

— Все?

Калоша помялся.

— Ну, там еще шпалер… в смысле, волына. Я все это прихватил, хотел уже домой. А тут две бабки встретились, и одна другой кричит, что по соседству мужчину застрелили. Ну, я и пошел сюда… Вдруг вы здесь.

— А вещи-то где?

— А я под скамеечку зашхерил. Вдруг тормознут и спросят, что у тебя в пакетике.

— Правильно.

— Только это не все. Я этого мужика вроде как опознал. Он как раз в моем доме квартирку снял. Неделю где-то назад. Он — не он: уверять не буду. Но уж больно удобно получается. Если отсюда по прямой пехом — то минут двадцать до моего двора. И только одну улицу переходить надо. А тут вечер, дворы не освещенные… Очень удобно.

Они пошли к той самой скамеечке возле помойки.

Пакет лежал там, где его оставил Калошин.

Ерохин проверил содержимое и сказал:

— Сейчас идем к моей машине и к твоему подвальчику с ветерком подъедем.