Крыса и Алиса - Алена Алтунина (2020)

— Ты меня пугаешь!

— Я не собираюсь впутываться в передрягу, просто поговорю с заведующей интерната, когда она выйдет из отпуска. Еще Галина мне назвала номер «ауди» твоего бывшего мужа, хочу пробить его по своим каналам.

— Будь осторожен, я буду волноваться!

— Даже не думай! Обещаю быть предельно осторожным!

— Хорошо.

Федор поцеловал меня.

— Удачи тебе, моя Алиса! Задай американцам! Пусть знают наших! Если сможешь, позвони! — сказал он на прощание и быстро вышел.

Я слышала, как скрипели ворота, как выехала машина, и вновь звук закрывающихся ворот. Потом ко мне вошла Галина. По-хозяйски раздвинула шторы, взбила мне подушку, поправила одеяло, пристально осмотрела меня.

— Сейчас принесу вам бульон с гренками и сладкий чай, и даже не думайте отказываться, — предупредила она меня.

— Я и не думала, есть очень хочется.

— Вот и чудненько! Может, еще кусочек грудки вареной?

— Да, я согласна и на грудку.

Она вышла и вернулась с едой на подносе. Я набросилась на еду — никогда у меня еще не было такого аппетита. Галина любовалась моей невоздержанностью, потом неожиданно заявила:

— Бог вам послал надежного мужика!

— Вы о Федоре?

— Да, о нем. С таким не страшно ни в огонь, ни в воду! Выходите за него замуж, с ним не пропадете!

— Так я же еще замужем, да и он не предлагал.

— Как Кока найдется, так сразу же с ним разводитесь, он, конечно, начнет слюни пускать, вы на это не смотрите, мы знаем, чего он стоит.

— Вы к нему несправедливы.

— Это я еще себя сдерживаю, чтобы плохими словами о нем не говорить. Только вы его воспринимаете как нормального человека, а он лодырь, тунеядец и захребетник, не было от него толку и не будет. Вот Федор Иванович — другое дело! Как он переживал за вас, места себе не находил. Вон, даже радионяню заставил меня купить, чтобы наблюдать за вами каждую минуту, как с дитем малым возился. На руках сюда принес, когда вы вдоволь нарисовались, с ложечки водой вас поил и лежал рядом, как верный пес. Даже меня растрогал.

— А кто мне подавал краски?

— Он. Все время под мастерской сидел, пока вы там творили. Вы когда первый раз что-то потребовали, он растерялся, а потом положил рядом с собой запасы краски и планшетник. В интернете сверялся с названием красок и вам подавал. В общем, справился на «пятерку».

— Кока тоже это делал!

— Только это и делал, — поправила она меня, — а больше ничего. Все, отдыхайте, потом будем вещи собирать, я уже немного сложила.

Сытая, радостная от слов Галины, я смогла уснуть. Меня разбудило какое-то движение в комнате. Это дядя Веня рассматривал картину, при этом он приседал, разводил руки и складывал их, как будто молился.

— Ну, как вам? — спросила я.

— Аличка, моя ты детка! Что же с тобой такое произошло, что ты столько скорби и грусти излила в этом полотне.

Надо же, Федор тоже говорил о грусти.

— Ничего не произошло, просто было такое состояние души.

— Надеюсь, не Кока тому виной?

— Конечно, нет!

Зачем дяде Вене знать о моих переживаниях.

— Я так и знал, что ты «сорвалась», чувствовал, что Галина что-то от меня скрывает, и оказался прав. Как ты себя чувствуешь? Сможешь лететь?

— Да, конечно, я до завтра восстановлюсь — и в полет! — бодро сказала я. — Тем более в самолете отосплюсь, и буду совсем в форме.

— Эту картину, нужно тоже забрать, она вызовет экстаз. Шедеврально! Это я новое слово подхватил у молодежи, но как тут скажешь иначе? Ты согласна ее продать? Думаю, получим за нее очень приличные деньги.

— Да, только сфотографируйте ее.

— Как обычно, и занесу в каталог твоих работ. Придется везти картину в ручной клади — остальные я уже переправил спецбагажом. И придумай ей название!

Я кивнула.

— Особо не утруждай себя сборами, приедем — купим тебе все новое. Нужно подчеркнуть твой нынешний образ. Ты, главное, соберись с духом.