Папа для двойняшек - Галлея Сандер-Лин (2020)

Ярослав смотрел на растерянную девчонку, которая так долго жила в его сердце, слушал её родной голос и отказывался понимать то, что она говорила. Крутил в руке палочку, на которой в небольшом окошке были видны две полоски, и молчал. Ему недавно исполнилось восемнадцать, первый курс экономического успешно закончен. Перспективный молодой человек, перед которым маячило блестящее будущее. Все прочили ему успешное окончание ВУЗа, работу в престижной компании, удачную женитьбу и вереницу детишек…

Но, как оказалось, детишки не где-то там, в далёком будущем, а вот они, красуются в его руке двумя полосками на тесте. А ещё в душу заглядывают огромные зелёные глаза Виолетты, полные слёз и отчаяния. Эта светлокудрая девчушка снова пришла к нему, именно к нему, потому что в подобной ситуации больше идти ей не к кому. И хорошо, что пришла, очень хорошо. Умница, что не стала принимать решение самостоятельно и не наделала глупостей, за которые потом могла бы расплачиваться до конца жизни.

Ярослав слишком хорошо знал, к чему может привести неопытность, импульсивность и боязнь поделиться проблемами с близкими. Его старшая сестра, сделавшая в юности аборт, пожинает горечь этой ошибки до сих пор. Обеспеченный муж, хорошая работа, большая квартира и новая машина… всё есть, а детей нет. То ли врач во время операции был неосторожен, то ли дело в здоровье самой Катерины, подробностей Ярик не знал, но она больше не сможет стать мамой.

Зато он прекрасно слышал через стенку (у них были смежные комнаты), как сестрёнка горько плакала. Родители, когда всё узнали, тоже. Ярослав был уверен, что даже сейчас, годы спустя, давно уже переехав к Ивану, Катя продолжает рыдать в подушку и готова променять всё, что имеет, на детскую кроватку. Они с мужем подумывают взять малыша из детдома, но это всё равно будет уже не то…

Ярослав не хотел видеть на месте сестры Виолу, он даже думать об этом не мог. Нет, никаких абортов! А её заставят, точно заставят, чтобы избежать позора. У Виолетты очень строгие родители. Бабушка была такой же, но сейчас её не стало. С самого детства они запрещали дочери гулять с мальчиками и заставляли налегать на учёбу. Сказали, чтобы как минимум до окончания школы не смела заводить отношения и выбросила из головы мысли о парнях, думала только о занятиях.

Их родители дружат уже много лет, поэтому только его Городецкие и подпускали к дочери, пусть и с сотней оговорок. И Ярик, верный слову, границ не переходил и ждал выпускного Виолки, чтобы признаться и предложить официально встречаться. За прошедшие годы он столько раз собирался рассказать о своих чувствах, но останавливал себя, понимал, что ничего не выйдет. Во-первых, Виола не пойдёт против родителей, во-вторых, её душа была отравлена Тимуром.

Да, его яд долгие семь лет расходился по её жилам, с самого пятого класса, когда Гаджиев пришёл в их школу и сел с ней за одну парту. Виолетта рассказала партнёру о новом соседе и была рада, что у неё появился ещё один друг. Да, просто друг, как утверждала она. Но Ярик видел куда больше, чем думала подруга. Видел, как сияли её глаза, когда говорила о Тимуре. Видел, заглядывая в её класс, как на переменках они весело болтали. Видел, как на школьных праздниках, выступая с танцем на сцене, искала его глазами в толпе зрителей.

Но где он теперь? Укатил в столицу и, кажется, в ближайшее время возвращаться не собирается. Если вообще когда-то вернётся. А Виолка на грани истерики. И что бы ни чувствовало сейчас её сердце, нельзя позволить ей сделать непоправимое. Хватит молчать, пора сказать то, что уже давно рвалось с языка! И поступить так, как подобает поступать мужчине, даже если ему всего восемнадцать.

— Если у тебя будет малыш, тогда я… — он сглотнул, не вполне понимая, на что подписывается, но по-другому поступить не мог, просто не мог. — Я стану отцом. Скажем твоим, что это был я.

— Что?