Иностранный русский - Татьяна Шахматова (2018)

Слово «раис» я узнал в первые же дни работы с афганцами. «Раис» означает начальник.

Каролина вызвала переводчика, который объяснил, что на бумаге написан полный список приехавших на обучение студентов.

– Ну вот, видите, я же вам говорила! – почему-то развеселилась Каролина. – Все самое главное – у вас есть. Теперь вы – это «кто-то» для них. Большой человек. Раис.

С точки зрения обычной логики, жест старосты не имел никакого смысла: все списки студентов на кафедре давно имелись, а наши черноглазые друзья были сосчитаны по головам не только сами по себе, но также вместе со всеми их высокопоставленными родственниками. Однако надо понимать, что мы имели дело с людьми Востока, поэтому с точки зрения субординации и иерархии это было гигантским скачком вперед: студенты пошли на переговоры. Чтобы быть точным, надо все-таки оговориться, что скачок, который Каролина со свойственной ей метафоричностью окрестила прорывом плотины, был все-таки не вперед, а вбок.

Линейной европейской логикой решение наших студентов назначить меня раисом объяснить невозможно. Я был самым младшим на кафедре, без опыта работы, без специального образования, студент-недоучка. Какой я раис? Однако афганцев это не волновало. Наличие у меня штанов легко уравняло меня в их глазах с Каролиной, которая к своим тридцати пяти имела ученую степень, десятилетний опыт преподавания, кучу публикаций, методических находок и собственных ноу-хау, которые она демонстрировала с поразительной легкостью, словно ловко играла с группой в пинг-понг, а не вела занятие на какую-нибудь сложновымудренную тему вроде «наречия места и времени в русском языке».

Сказать, что мне было неловко от этой ситуации, это не сказать ничего.

Несмотря на все мои опасения, Каролина оказалась человеком адекватным и опытным:

– Главное правило преподавателя РКИ – это объяснить.

Она все еще разглядывала завитушки Ахмадшаха.

– Надо для этого петь – пойте, надо танцевать – танцуйте. Понадобится пройтись по классу вверх ногами – вперед, только постарайтесь не запачкать побелку, все-таки казенное учреждение. Это называется «коммуникативные методики обучения». Так что теперь вы – раис.

Заведующая подмигнула мне: «понятно?»

С этого момента начался наш негласный договор и странная игра под названием «кто раис?».

На подготовительном курсе студентов было всего двадцать человек. Пользуясь своим новым положением, я донес до них мысль о том, что заниматься они будут в трех группах. В одной буду преподавать я, во второй – Каролина и в третьей преподаватель Ольга. Все трое без всякого чадар.

Студенты неожиданно легко согласились, свернули забастовку, и дело потихоньку пошло.

К концу второй недели они уже худо-бедно знали русский алфавит, потихоньку осваивали письмо слева направо и уверенно отвечали на вопросы «кто это?», «что это?» в рамках изученной лексики.

– Это генерал. Это преподаватель. Это студент. Это карта. Это Россия. Это Афганистан. Это можно. Это нельзя. Это плохо, а это хорошо.

Кто какой?

– Совсем озверел черный Абдулла! Ни своих, ни чужих не жалеет! – Я в сердцах выругался, заходя в квартиру тетки.

– Абдулла – это твой студент? – спросила Виктория, неохотно поднимая голову от бумаг и книг, которыми она обложилась, как фараон золотыми цацками.

Все было как обычно: Вика восседала на диване, наполовину погребенная под слоем бумажной продукции, ничто не намекало на то, что она собиралась в двухмесячный отпуск.

– Мои студенты на многое способны, но до такого, надеюсь, не дойдет! – сказал я и бросил на пол свою сумку, мокрую и мерзко воняющую. – Что теперь делать? Как это отмывать? Я пытался мылом – бесполезно. Запах не исчезает!

Виктория высвободилась из-под своего импровизированного саркофага и подошла ближе.

– Филюша? – спросила она, озабоченно рассматривая влажную кожу.

– Нет, блин, Пушкин Александр Сергеевич!