Найти и потерять себя - Натан Файлер (2020)

Решение о выселении вечером в пятницу не дало времени организовать никакой поддержки пациенту непосредственно после выписки».

Не было никакого плана, и не было места, куда он мог пойти. Ему предложили сесть в такси и поехать в приют для бездомных. Джо был убежден, что его изобьют в ту же минуту, как он переступит порог. Без шансов. Лучше уж спать под кустом.

«Они просто опустили руки, – говорит Клэр. – Я думаю, отчасти потому, что им не хватало коек. Они решили, что Джо не стоит затраченных ресурсов. Я была в ярости и в ужасе. И абсолютно бессильна, я ничего не могла с этим поделать. Какого черта я должна была вообще сделать?»

Целую, мама

Последний раз, когда Клэр видела сына живым, они обедали вместе в кафе. Так захотелось Джо. Стоял летний день. В кафе была веранда, и Клэр почувствовала облегчение – им не придется заходить внутрь.

Джо ни разу не воспользовался ванной в маленькой квартирке, которую ему сняла Клэр, когда его выкинули из клиники долгих десть месяцев назад. Эти месяцы Клэр запомнятся звенящим чувством одиночества.

Ей пришлось врать, чтобы снять эту квартиру. Сказать, что Джо студент, что он заболел, и ему пришлось взять отгул на семестр. У нее не было выбора. Эд не намерен был пускать Джо в свой дом. Лист ожидания на специализированные квартиры растягивался на годы. Раз в неделю Клэр возила Джо на амбулаторный прием к врачам, и на этих встречах она уже не могла сдерживать слезы. Не смогла она их сдержать, и когда доктор объявил последние результаты тестов функций печени Джо. Его образ жизни возымел разрушительный эффект на физическое здоровье. Врачи начали говорить о прогнозируемом сокращении срока жизни. Терапевт сказала, что дает Джо от трех до пяти лет.

«Ни разу никто не спросил, хочу ли я с кем-нибудь поговорить, – рассказывает Клэр. – Ни один человек не сказал: “О, знаешь, тебе бы тоже не помешала помощь”». Ей самой тоже не приходило в голову искать поддержки. Джо еще хуже. Вот все, о чем она могла думать. Джо еще хуже. Джо еще хуже.

Клэр смотрела на него, сидящего за столиком: футболка запачкана едой, крошки в бороде. Он все время ерзал на стуле, а рука дрожала. Он тяжело дышал. Выглядело так, будто сейчас у него случится паническая атака.

Джо было страшно покидать квартиру, страшно выйти на улицу, в мир, полный людей, которые – Джо все больше в это верил – стремятся ему навредить.

Он больше не открывал дверь медицинской сестре, которая приходила его проведать каждую неделю. Она стучалась с минуту, затем уходила.

«Я пью, потому что моя жизнь – полное дерьмо, – сказал Джо матери, устремив взгляд в стену где-то за ее плечом. – Это единственное, что в моей жизни есть хорошего».

Пару дней спустя они говорили по телефону. Джо просил пятерку, чтобы купить пару бутылок сидра.

У Клэр не было на это времени, не сейчас. Ее голова была занята другим. У Эда были проблемы на работе, и они с женой много спорили по этому поводу. Шли летние каникулы. Люси и Джеку тоже нужно было внимание Клэр. Джо придется подождать.

Она перезвонила ему вечером, но он не взял трубку. На следующий день тоже. Клэр с Эдом стучались к нему в дверь. Они звали Джо через отверстие для писем, слышали, что внутри включено радио.

Джо все еще дружил с тем пареньком из Кайрфилли, что носил шапочку из фольги. Они с Джо принимали вместе много наркотиков.

Черт побери, Джо, говорила себе Клэр. Опять занят какой-нибудь дрянью. Но она не могла убедить себя, побороть затаенное чувство тревоги.

Они оставили пакет с сэндвичами на дверной ручке, развернулись и ушли.

В конце концов дверь открыл хозяин квартиры. Эд открутил дверную цепочку отверткой. Клэр оставалась дома с Джеком и Люси.

Она в третий раз набрала номер Эда и в третий раз не получила ответа.

Она знала. Знала все это время.