В то же мгновение стены огня гаснут, кто-то перехватывает меня за талию и тащит назад, а вокруг дракона вспыхивает ледяное пламя. Его столько, что перед глазами двоится, или мне так кажется, но мир начинает меняться — а точнее, меняться начинает сам зверь. Крылья смыкаются, пока не превращаются в узкую линию, тают. Следом растворяется в огне чешуя, дракон встает на задние лапы.

— Во флайс, — говорит кто-то.

— … ее…

— Срочно!

Короткие отрывистые фразы никак не складываются воедино, я рвусь из удерживающих меня рук до тех пор, пока меня не усаживают на заднее сиденье флайса — силой. Почти закрывая мне то, что происходит там, за его пределами. Я на миг замираю, потому что перед глазами — лицо Сэфла, а в его глазах — лед. Буквально. Полосы вертикальных зрачков делят радужку на две части, он смотрит на меня в упор, и я понимаю, что ледяное пламя погасил именно он.

Это длится секунды, потом Сэфл резко подается назад, и дверца флайса захлопывается. Раздается щелчок блокировки.

Не в силах в это поверить, дергаю дверь: снова и снова. Бесполезно.

Она не поддается, равно как и стекло, по которому я колочу кулаками — в спину Сэфла.

Но вот он чуть сдвигается в сторону, и в яростном сиянии пламени я вижу уже не дракона, а человека. Точнее, иртхана.

Торн шагает по льду босыми ногами, подхватывает плед, который ему подают. Теперь я вижу еще и Халлорана, который идет к нему, и в этот момент оживает наушник управляющего флайсом военного. Спустя несколько секунд — мотор.

— Нет! — кричу я. — Нет, нет, нет! Вы не имеете права меня увозить!

— Ферна Хэдфенгер, я действую по протоколу.

Флайс начинает подниматься ввысь, и я перехватываю взгляд Торна — ледяной, холодный, чужой. Лишь на миг, он больше не смотрит в мою сторону, что-то говорит Сэфлу и шагает к Халлорану. Это последнее, что я вижу здесь, потому что флайс разворачивается, зацепив обзором кружащихся вдалеке над пустошью драконов, и направляется в сторону города.

Я сижу неподвижно, кольцо боевых флайсов остается позади, второе еще только приближается. Во мне все еще тоненько бьется что-то. Что-то, чему я не могу найти определения, подобрать слов. У меня чувство, что часть меня оторвали, выдрали из самого сердца, и оставили там.

И, разумеется, я не могу не думать о том, что произошло.

Дракон, опустившийся на землю. Невыносимое, сумасшедшее притяжение.

Удар, слияние, боль… его боль, которая меня чуть не убила.

Харргалахт до сих пор пульсирует, и я подавляю безотчетное желание вцепиться в нее ногтями. Я же просила ее снять! Просила!

Что там вообще произошло?

Ото всех этих мыслей становится не по себе. Особенно не по себе — от взгляда Торна. Он смотрел на меня в точности так же, как в последний раз, в кабинете. Как на пустое место.

Даже хуже.

Как на грязное пустое место.

Чего я ждала от этой встречи?

Не знаю. Наверное, подсознательно — того, что взгляд человека… то есть иртхана будет таким же как взгляд дракона. До той минуты, пока он не почувствовал чужую харргалахт.

Как бы там ни было, таким этот взгляд не был, и мне надо это признать. А после того, как я это признаю, надо признать, что…

Между нами все кончено.

Глава 26

За последнее время я столько раз переезжала, что еще один переход — закрытый ВИП-телепорт в Мэйстон, столицу Аронгары, по сути, ничего не изменил. В принципе, он и не изменил — поменялся только пейзаж за окном с жаркого Зингспридского на более привычный зимний. Поменялся персонал частной закрытой клиники, в которую меня привезли. В остальном — все та же аппаратура, монотонный писк которой подсказывает, что со мной и с Льдинкой все в порядке.

Сейчас все в порядке.