Royals - Рейчел Хокинс (2016)

Он выпивает залпом примерно половину и ставит кружку на стойку. Остатки плещутся внутри. Себ мрачно смотрит на пиво.

– Потрясающе, – говорю я. – Это твое представление о родственных узах? Я должна смотреть, как ты пьянствуешь?

Себ окидывает меня взглядом, нахмурив рыжеватые брови. Он, несомненно, очень красив, но я больше не обращаю внимания на его внешность. Я так привыкла к лицу Себа, что для меня это просто… лицо. Симпатичное, конечно, но, если узнать младшего принца поближе, трудно становится игнорировать проблемы, кроющиеся за красивым фасадом. И, честно говоря, они перевешивают достоинства.

– Я хотел… остаться с тобой с глазу на глаз, – заявлят Себ, к моему удивлению.

Он снова взбалтывает пиво в кружке. Я ерзаю на табурете и гляжу вокруг. В пабе, кроме нас, всего два человека, оба – дряхлые старики, которые как будто соревнуются, кто отрастит самые кустистые брови. Они сидят в углу, и золотистая надпись на окне бросает причудливую тень на их лица. Очевидно, либо они понятия не имеют, кто такой Себ, либо им всё равно; я вдруг догадываюсь, что Себ пришел сюда, поскольку знал, что тут будет пусто.

Я мешаю свой лимонад соломинкой, чувствуя неприятный холодок.

– Зачем? – спрашиваю я, и Себ вдруг хлопает ладонью по стойке.

Я пугаюсь, но тут же понимаю, что он просто просит еще пинту.

– Если ты хочешь показать мне, каков ты в пьяном виде, я уже это видела…

– Я люблю твою сестру.

Глава 31

Не знаю, можно ли угодить в темницу, если выплеснуть принцу в лицо лимонад. Но я готова рискнуть.

– Какого… – выговаривает Себ.

Лимонад стекает у него с подбородка. Бармен продолжает перетирать бокалы и даже не смотрит на нас, зато один из стариков в углу издает сиплый смешок.

Он что-то говорит, обращаясь к Себу, с чудовищным акцентом, но, кажется, там звучит слово «девка», и я рада, что не могу разобрать остальное.

– Нет, – стараясь не повышать голос, заявляю я, пока Себ лезет за салфеткой.

– В каком смысле «нет»? – уточняет он, глядя на меня.

На ресницах у него повисли капли лимонада. Господи, даже в таком виде Себа впору снимать для обложки журнала.

– Нет, ты не станешь впутывать Элли. Ты не любишь ее, а, скорее всего, просто хочешь с ней переспать. Это обязательно выяснится.

– Ты так говоришь, как будто у меня не любовь, а заразная болезнь, – буркает Себ и, прежде чем я успеваю содрогнуться от отвращения, вздыхает, откинув голову и глядя в потолок.

– Прости. Я не хотел тебе грубить. Просто… ты первая, кому я сказал.

Я всё еще пытаюсь переварить услышанное, когда Себ изящно пожимает плечами, в своей излюбленной манере, и лезет в карман за сигаретами.

– Ну, не считая Элеоноры, конечно.

Я стремительно хватаю его за запястье.

– Ты сказал Элли?! То есть это не безответная любовь издалека?

Себ с легкостью освобождается из моей хватки и закуривает.

– О, она, несомненно, безответна, – ворчит он, не выпуская изо рта сигарету, и меня охватывает неимоверное облегчение.

Во всяком случае, моя сестра не изменяет своему царственному жениху с его братом-подростком. Это уже что-то.

– И что Эл ответила?

Глубоко затянувшись, Себ смотрит на меня:

– А ты как думаешь?

Я выхватываю у него сигарету и втыкаю ее в пепельницу янтарного стекла, которая, вероятно, стоит в этом пабе с пятидесятых годов.

– Надеюсь, она сказала тебе, что ты идиот.

Себ подпирает голову рукой, поставив локоть на стойку.

– Прямо и недвусмысленно. И кастрацией тоже пригрозила.

Я ухмыляюсь. Я уже давно не видела Элли по-настоящему взбешенной, но хорошо помню, что, слетев с тормозов, она становится… изобретательной. И Себ, ей-богу, этого заслуживает.

Глядя на меня, он наклоняется ближе.

– Так Элли тебе не рассказала? – спрашивает он, и я указываю на его залитую лимонадом рубашку.

– Э… как видишь.