Одна откровенная ночь - Джоди Малпас

— Сдачи не надо, — произношу, хватая Миллера за руку и уводя в сторону. — Это было грубо.

— Что именно?

Искренне озадаченный, он поднимает взгляд, и я закатываю глаза на подобное невежество.

Впиваясь зубами в булочку, приглашаю Миллера последовать примеру. Но он лишь смотрит на хот-дог, как на самую странную вещь, которую когда-либо видел. Даже немного вертит, будто если найти правильный угол, тот будет выглядеть аппетитней. Я помалкиваю, наслаждаясь вкусом, и жду, когда Миллер сделает решительный шаг. Я съедаю половину, когда он отваживается откусить кончик.

А затем я с ужасом, почти таким же сильным, как у Миллера, наблюдаю, как внушительная порция лука, обильно смешанного с кетчупом и горчицей, соскальзывает с края и шлепается на его белоснежную футболку.

— Оу…

Тяжело сглатываю, готовясь к неминуемому срыву.

Стиснув зубы, он пялится на грудь, а хот-дог быстро летит на землю. Я вся напрягаюсь и прикусываю нижнюю губу, чтобы не ляпнуть что-нибудь и еще больше не разжечь очевидное раздражение, исходящее от него волнами. Он выхватывает у меня салфетку и начинает отчаянно тереть ткань, только размазывая пятно. Я сжимаюсь в комок. Миллер делает глубокий успокаивающий вдох. Затем закрывает глаза и медленно их открывает, сосредоточив взгляд на мне.

— Охренеть как классно.

Я раздуваю щеки, болезненно прикусываю нижнюю губу, изо всех сил стараясь сдержать смех, но это бесполезно. Поэтому бросаю свой хот-дог в ближайшую урну и теряю контроль.

— Прости! — Мне не хватает воздуха. — Просто у тебя… у тебя такой вид, словно сейчас настанет конец света.

Сверкая глазами, он хватает меня за затылок и ведет вниз по улице, а я все еще пытаюсь взять себя в руки. Ему этого не понять, будь мы в Лондоне, Нью-Йорке или Тимбукту.

— Этот сойдет, — заявляет он.

Я поднимаю глаза и вижу на другой стороне улицы магазин Diesel[9]. Миллер быстро переводит меня через дорогу, несмотря на то, что для пешеходов в запасе осталось только три секунды; несомненно, даже не допуская возможность отложить миссию по избавлению от ужасного пятна на футболке. Я абсолютно уверена, что он никогда бы добровольно не пошел в этот магазин, но в сложившейся ситуации возможности найти менее повседневную одежду нет.

Мы входим, и нас тут же окружает громкая, пульсирующая музыка. Миллер стягивает с себя грязную футболку, выставляя на всеобщее обозрение рельефные мышцы. Четкие линии тянутся от пояса идеально сидящих джинсов, переходят в упругий пресс… а потом грудь. Я не знаю то ли разрыдаться от удовольствия, то ли накричать на него за то, что он позволяет остальным любоваться собой.

Бесчисленное количество продавцов-консультантов женского пола, спотыкаясь, спешат к нам, чтобы добраться до нас первой.

— Чем могу помочь?

Победительницей оказывается миниатюрная азиатка, которая самодовольно улыбается коллегам, прежде чем пустить слюни на Миллера.

Однако на его лицо возвращается маска, и это меня радует.

— Футболку, пожалуйста. Любую. — Он пренебрежительно машет рукой, обводя весь магазин.

— Разумеется! — Она уходит, хватая по пути всевозможные предметы одежды, и зовет нас за собой. Миллер кладет ладонь на мой затылок, и мы следуем за ней. Шагаем, пока не оказываемся в задней части магазина, а руки продавца-консультанта не полны различных вещей.

— Я отнесу их в примерочную, и вы можете позвать меня, если вам понадобиться помощь.

Я смеюсь, чем заслуживаю любопытный косой взгляд от Миллера и поджатые губы от мисс Кокетки.

— Уверена, нам нужно измерить твои бицепсы, — протягиваю руку, провожу ладонью по его бедру и встречаюсь с приподнятыми бровями, — или мышцы бедра.

— Не дерзи, — произносит он, а потом поворачивается обнаженной грудью к консультанту и начинает рыться в груде одежды у той в руках. — Эта подойдет.