Неучтенный - Константин Муравьев (2019)

Было хорошо слышно, с какой злостью и негодованием говорит об этом аграфе Рахута.

«Встречу, поговорим мы с ним по душам», – подумал я.

А Рахута продолжала:

– И благо мне удалось все это случайно узнать, до того как мое отношение к нему могло перерасти во что-то серьезное. И поэтому мне здесь советовать особо и нечего. А вот ты ведь более старшая, теоретически, чем я. Возможно, что-то в твоей жизни уже происходило, что может нам помочь как-то разобраться в сложившемся положении.

– Я даже не знаю, что тебе ответить, – честно призналась Леита, – за всю мою жизнь у меня дальше обычных поцелуев не заходило, и получается, по-настоящему мужчины у меня не было. Да и простого опыта в отношениях у меня с ними не много. Конечно, у меня было несколько хороших знакомых, но не больше. До университета я была под опекой отца и братьев, которые ко мне и на выстрел бластера никого не подпускали. А в университете я, как уже сказала, встречалась с несколькими молодыми аграфами, но они не вызывали во мне больших чувств, чем дружеские, и поэтому большего я им дать не могла, да и не хотела. И, в конце концов, как я знаю, меня все начали считать недотрогой и перестали лезть со своими ухаживаниями. Так что и я не могу похвастаться большим опытом.

– Ну и что будем делать, сестричка? – спросила Рахута.

– А что тут особо поделаешь, будем жить. А там увидим. Тем более кажется мне, что после нашего сегодняшнего заявления Алексею терять уже и так нечего, и когда до него это дойдет, то…

И Леита замолчала.

– Ты знаешь, а я боюсь этого момента, – вдруг сказала Рахута.

– Не поверишь, но и я тоже. Ведь как я понимаю, ни у одной из нас еще ничего подобного ни разу не было, – ответила ей вторая девушка.

– Да, – подтвердила ее слова Рахута.

– А он? Он такой же, как мы? Ты же с ним дольше моего находишься, – спросила Рахута.

– Нет, он другой. Физически он, конечно, мало чем отличается от остальных мужчин, не так красив, к примеру, как папа или братья, но он лучше всех. И ему не нужно быть ими, чтобы стать лучшим для меня, он уже такой и есть.

– Да, это, конечно, все так, – согласилась с ней Рахута, – но я вообще-то спрашивала о том, были ли у него девушки до нас.

– Не знаю, – ответила Леита, а немного подумав, добавила, – но лучше бы не было, иначе я ему устрою сладкую жизнь.

– А я тебе помогу, – смеясь, добавила вторая.

И они стали собираться, чтобы выйти из комнаты

* * *

«Так, делаем вид, что только пришёл и хочу есть», – мне было как-то стыдно за подслушанный разговор, хотя о большем я и так догадывался, но это было как-то неправильно.

«Э нет, – осадил я себя, – эта многозначительная недоговоренность в конце может означать только одно – девочки готовы к чему-то большему, чем просто измывательство над моими расшатанными нервами. А ради этого стоило послушать этот разговор. Тем более, как сказала Леита, терять мне уже, похоже, нечего. Родственники девочек так и так захотят поговорить со мной в ласковой и дружеской обстановке».

И решив больше не заморачиваться на эту тему, а уделить больше внимания девочкам, я зашёл в нашу маленькую кают-компанию.

– Добрый день. Как дела? – спросил я у замерших на месте девушек.

– Ты зачем здесь? – не очень вежливо поприветствовала меня Леита.

– Ну, насколько я знаю, тут наша кухня.

– Чего? – все еще не очень быстро перестроившись на мое появление, сказала уже Рахута.

– Я кушать хочу, вот и пришел сюда, – как маленьким разъяснил я свое появление в этой комнате девушкам.

– Понятно, – успокоились они, и одна из них спросила: – И давно ты сюда пришёл?

– В комнату, только что, – ни капельки не солгав, сказал я.

– Хорошо, – обрадовались они, как-то не очень обратив внимание на мою маленькую хитрость.

– Сейчас я тебе что-нибудь приготовлю, – сказала Леита.

– А я помогу, – решила не отставать от нее Рахута.