Неучтенный - Константин Муравьев (2019)

В этой ситуации самым трудным и сложным было создать новое имя в записях искина, ввести в штатном расписании одну дополнительную учетную единицу, связиста третьего ранга систем дальнего обнаружения, в несуществующий отдел электронной разведки, который я подчинил напрямую капитану корабля, некому майору Лерку Стирфу. Ну и соотнести себя с этим новым человеком, которого теперь звали Рав Кеег.

Сеть рекомендовала выбрать именно это имя, так как при знакомстве оно, произнесенное с определенной интонацией, тембром голоса и частотой, вызывает некоторое чувство доверия и расположенности к назвавшемуся им человеку. Связано все это с тем, что многие неосознанно принимали этого человека за своего соотечественника или дальнего родственника. Это и вызывало некоторое чувство родства, близости и подспудного доверия при диалоге или общении.

Меня этот лингвистическо-звуковой обман вполне устраивал, и вот поэтому теперь я зовусь этим необычным именем. Хотя многие при встрече принимали его за распространённое. Почувствовал я это уже в первый день, когда пришлось им воспользоваться.

Выбор на майора же пал из-за того, что у капитана Стирфа должно и своих дел хватать, чтобы он еще и на сторонние проблемы и заботы внимание обращал, тем более если все работают без нареканий и не вызывают каких-то сложностей. Тут главным было, чтобы информация о каких-либо не выполненных мною поручениях не ушла наверх. Поэтому я исправно нес свои вахты, не давая, таким образом, отчетности о моей деятельности уйти к вышестоящему руководству, то есть капитану.

Каюту мне пришлось также выбирать обходными путями, чтобы местный карго не вычислил неучтенного жильца. Пришлось изрядно попотеть, стараясь найти помещение, предназначенное для жизни и не используемое сейчас. Но с этим мне повезло, просматривая план судна, найденный в сети, и перечень помещений, который в нем должен быть, я соотнес его с тем, что раздобыл уже здесь и увидел несоответствие в четыре каюты. После этого я, пройдясь по всему судну, составил уже новый план корабля. Как оказалось, этот крейсер претерпел ряд небольших внутренних модификаций, в результате которых почему-то осталась перекрыта часть кают в одном небольшом жилом отсеке, у левого борта, предназначенном для вахты техников экстренного реагирования, которые должны были проводить профилактики и вести ремонтные работы в этом отсеке корабля. Каковы были причины такого инженерного решения, для меня так и осталось непонятным. Но в тот же день я смог разобрать одну из стенных панелей, расположенную за непонятно зачем здесь стоящим аппаратом по контролю воздушно-дыхательной смеси, и получил в свое распоряжение четыре совершенно пустые каюты. Правда только в одной из них не было демонтировано сантехническое и электрооборудование. Потому именно там я и поселился. Кроме всего прочего пришлось изрядно попотеть, отключая каюту от различных датчиков и счетчиков, могущих выдать мое здесь присутствие. Но и с этим я справился.

И уже в тот же вечер я обосновался в этой каюте и с облегчением подумал:

– Ну, вот я и на корабле.

После этого я устроил себе небольшой отдых. Нужно было позаботиться о том, чтобы и дальше о моем присутствии узнали только тогда, когда мне это понадобится. Поэтому я решил заняться своей непосредственной новой работой. Благо по перечню обязанностей она для меня полностью подходила.

Так как прямого и непосредственного начальника я себе не прописал, то все расписание работ и дежурств на корабле я составил таким образом, чтобы минимально встречаться с местными обитателями. В основном большую часть времени я проводил в резервном командном центре, это было одно из самых непосещаемых мест на корабле, и оно мне вполне пришлось по душе.

Тут я мог вполне спокойно обдумать план своих дальнейших действий и размотать эту странную цепочку событий, что привела меня на крейсер с названием «Коряга».

* * *