Исступление - Анастасия Шерр (2019)

— Хорошо. Ищи. Только сделай так, чтобы отец не нашёл её раньше. Я дал им сутки. После они уедут.

Валид недоверчиво усмехнулся.

— Ты шутишь? Хочешь сказать, что выгнал отца из города? — и, прочитав во взгляде старшего брата ответ, засмеялся. — Брат, да я горжусь тобой! Ты ещё скажи, что, наконец, поумнел и решил передать свои дела мне? — и тут же улыбка Валида исчезла. — Да ладно? Серьёзно? Марат… Отец этого не одобрит.

Хаджиев-старший сунул руки в карманы и, нащупав там заколку, насколько мог равнодушно пожал плечами.

— Мне нет дела до его одобрения. Как и тебе. Я не прав? Ты хотел этого, ты это получишь. А я смогу жить своей жизнью. У меня теперь другие цели.

ГЛАВА 30

— Мне что-то не по себе. Кажется, у меня клаустрофобия, — я цеплялась за руку Марата настолько сильно, что, будь он не таким мощным, наверное, раздробила бы кость. — Я сейчас начну задыхаться. Упаду в обморок. Марат, я серьёзно.

— У тебя нет клаустрофобии, Белоснежка, не симулируй, — Хаджиев продолжил тащить меня за собой и на все уговоры развязать мне глаза, отвечал отказом. Упрямец.

— Ну, хотя бы намекни, куда мы идём?

— Нет.

— Шутишь? Между прочим, я голодна. Может, сначала позавтракаем, а потом уже сюрприз?

Он тяжело вздыхает, показывая этим, как его утомила моя болтовня. Легонько бьёт по руке, когда я пытаюсь сдвинуть повязку и смеётся в ответ на мою выпяченную губу. Под ногами шуршит опавшая листва, и воздух настолько свежий, что обжигает горло прохладой.

— Сначала ехали в тёплой машине, теперь гуляем на холоде. Если я заболею, это будет на твоей совести, Хаджиев, — упрекаю его негромко, хоть и понимаю, что несу чушь. Ещё только осень, а я уже в мехах. Никогда прежде не носила шубу и теперь понимала, что потеряла на самом деле не много. В ней жарко и душно и хочется раздеться прямо на ходу. Но Марат настоял, а с ним спорить бесполезно.

— Всё, пришли, — резко останавливаемся, и он снимает шарф с моих глаз.

— О-о-о… — срывается с губ, и это, пожалуй, единственное, что я в тот момент могла сказать.

— Нравится? — перевожу взгляд на Хаджиева, такого высокого, большого, в этой умопомрачительной кожаной куртке, растягиваю губы в неуверенной улыбке. — Снежан? Я спрашиваю: нравится? — допытывается, заглядывая в глаза, а я судорожно выдыхаю.

Это сказка. Самая настоящая сказка. Сказка, о которой я не смела даже мечтать. Но дышала ею, сколько себя помню.

— А зачем нам новый дом? У нас же есть…

Марат пожимает плечами.

— Начнём всё сначала здесь. Новый дом, новая жизнь. Здесь две детские комнаты, бассейн, зимний сад и детская площадка. И для нас с тобой кое-что имеется. Об этом доме не узнает никто посторонний, и ты сможешь быть спокойна за себя и детей. Плюс ко всему здесь мощная охранная система. Её разрабатывали секретные службы.

То, что я видела, не было похоже на Пентагон или военную базу, нет. Это был дом мечты. Самый волшебный, самый красивый. И сердце тут же наполнилось теплом. Я представила, как по большому двору будут бегать наши дети, а вокруг будет разноситься их смех, и в горле запершило от подступающих слёз.

— Это ещё не всё, — он взял меня за руку, повёл к крыльцу. Мои пальцы утонули в его большой, горячей ладони, а сердце сделало кульбит и замерло в ожидании.

— Что же ещё?

Остановившись на пороге, он коснулся пальцами моей щеки, непривычно нежно погладил и, усмехнувшись, распахнул дверь.

— Я отошёл от дел. Навсегда. Теперь я обычный семейный мужчина. Никаких разборок, никаких перестрелок. И врагов больше нет. Я весь ваш теперь, Белоснежка, — погладил мой живот и склонился к губам. — И этот ребёнок — только начало.

Марат подхватил меня на руки и перешагнул через порог, не отрывая взгляда от моего лица.

— Добро пожаловать домой, жена.