Исступление - Анастасия Шерр (2019)

— Марат, — взираю на него укоризненно.

— Да? — тянется рукой к моей щеке, еле ощутимо касается её пальцами, а у меня по рукам бегут «мурашки». Внутри просыпается дрожь предвкушения, и я с огромным удовольствием потираюсь о его руку. — Что не так?

— Почему ты такой?

Его прикосновения приятные, даже ласковые. И взгляд тёплый, смеющийся. Но слова бьют наотмашь. Я и сама хотела забыть те дни, проведённые без него. Очень хотела. Марат не давал. И сам не забывал, снова и снова возвращаясь к этому.

— Какой? — ведёт рукой вниз, сжимает мою грудь, и в глазах загорается нечто до боли знакомое.

— Упёртый… Ну, скажи что-нибудь приятное? Назови меня как-нибудь ласково? — нашёптывая на ухо, потерлась об него своим обнажённым телом. — Я не прошу тебя называть меня зайкой или сладким кексиком. Скажи: «Сне-жа».

Марат засмеялся, обнял меня за талию и уткнулся лицом в волосы — его традиция. Его нерушимый ритуал. Фетиш. Шумно втягивает в себя мой запах и резко приподнимает моё лицо, заставляя смотреть в его глаза.

— Может мне тебя назвать кошкой? Маленькой, хитрой, блудной кошкой, а?

И я урчу, как эта самая кошка, млея от его жестокой нежности. Жестокой, потому что по-другому он не умеет. Сжимает руками, мнёт, впечатывает в себя. И я испытываю от этого невероятное наслаждение.

Я редко вспоминала бывшего мужа. Практически никогда. Но когда это всё же случалось, не могла поверить, что любила его. Жила с ним. Просыпалась по утрам. И секс… Фу. Как же мерзко. Как я могла с ним спать?

Теперь, когда у меня есть с чем сравнить, понимаю, что досталась Марату практически девственницей. Именно с ним я познала истинное наслаждение и поняла, наконец, в чём разница между альфа-самцом и средненьким представителем мужского пола. И да, размер имеет значение.

Точно так же, как и умение им пользоваться.

— А ещё? — безбожно наглею, пользуясь случаем.

— Ещё? Лиса. До охуения роскошная, хитрая лиса. Моя красавица, — каждый комплимент он отделяет поцелуем, спускаясь всё ниже, и я уже плохо соображаю, что он говорит.

* * *

Блядь, никому таких нежностей не говорил. Для Марата это ново, странно. Будто девственность потерял.

Но по кайфу.

Ему нравилось, когда Снежана млела в руках. Нравилось держать её в своей власти. И это приятнее, чем держать силой.

Она выгибалась в его объятиях, что-то шептала и мяла плечи своими руками, а он, как больной, ловил каждый вздох, каждый её взгляд из-под полуопущенных ресниц. Уже давно секс ради секса потерял смысл. Ему даже не хотелось кончать, как было раньше. Одна цель — увидеть, как она запрокидывает голову и стонет его имя. Как сокращаются её мышцы вокруг его члена, и она дрожит всем телом. Вот истинный кайф.

— Марат? — хватает его за руку, принуждая остановиться. — Подожди…

— Что?

— Дай руку, — ловит его ладонь, прикладывает к животу. — Чувствуешь?

Хаджиев застывает истуканом. Глядя в её смеющиеся глаза, превращается в каменную статую. И внутри что-то обрывается. Он чувствует.

— Ну? Чувствуешь, как толкается?

Младший Хаджиев действительно беспокойный парень. Такое ощущение, что уже собрался на выход. И Марат улыбается. Как когда-то давно, когда он ещё умел радоваться.

— Спасибо тебе за него, — она тянется к его к губам, целует и крепко обнимает за шею. — Я каждый день благодарю за него… И за то, что встретила тебя. Давай больше никогда не будем расставаться?

И этого достаточно, чтобы внутри стало тепло и спокойно. И насрать на все проблемы. Он их порешает. Как решал всегда. Только теперь есть цель. Есть смысл.

* * *

Звонка от взбешённого отца ждал весь день. И тот позвонил уже ближе к вечеру.

— Ты думаешь, я идиот? Немедленно верни девушку отцу, через неделю ваша свадьба!

Марат усмехнулся.

— О чём ты, отец?