Война солнца - А. Дж. Риддл (2019)

– Будь осторожна.

– Ты тоже.

– Я тебя люблю.

– И правильно.

Он улыбается и кивает, когда я поворачиваюсь и иду к посадочному модулю. У нас есть два таких судна, которые специально предназначены для входа в атмосферу с пассажирами на борту. Они служат небольшой средой обитания для десантной команды. В ней есть все, что нам может понадобиться, – очистители воды и воздуха, и, что важно, стены, способные противостоять нападению хищников.

Когда люк закрывается, я стою в центральном проходе посадочного модуля и наблюдаю за тем, как камера показывает Джеймса, Мин и Григория, выходящих из грузового отсека. Во внутреннем шлюзе Джеймс и Мин стоят плечом к плечу, глядя в маленькое окно.

Ниши предназначены для функционирования в качестве спальных мест и мест для сидения. Есть кислородная маска для лица – на случай, если посадочный аппарат разгерметизируется и потеряет атмосферу. Брайтвелл и ее солдаты будут использовать их, но я отталкиваю свою в сторону, протягиваю руку в перчатке и нажимаю кнопку на стене над моей койкой, показывая, что я готова.

Панель закрывается, и матрас подо мной начинает медленно надуваться, гель расширяется. Области выше и слева и справа тоже разбухают. Скафандр регулирует давление, плотно прижимаясь к моему телу. Когда гель в матрасе и стенах разбухает, мне кажется, что я завернута в листовой пластик и тону в желе. Это достаточно сильно нервирует. Но гель гарантирует, что меня не подбросит, как шарик в пинболе, когда корабль резко упадет на поверхность и жестко приземлится.

Долгое время ничего не происходит. Я думаю, что атмосфера выходит из грузового отсека. Как только этот процесс закончится, наружные двери откроются, и роботизированная рука поднимет посадочный модуль и осторожно направит его в космос.

Я чувствую толчок, когда рука хватает нас, затем ничего не происходит, и, в конце концов, еще одно сильное дрожание – орбитальный буксир крепится к посадочному модулю.

У спускаемого аппарата нет двигателей. Буксир установит его на вектор для входа. Я действительно надеюсь, что Мин сделал правильные расчеты. Если мы приземлимся в пустыню или на замерзшую дальнюю сторону, все будет кончено.

Внезапно спускаемый аппарат начинает вибрировать, затем грохотать и в конце концов дрожит, грубые движения и звуки смягчаются гелем, заполняющим пространство вокруг.

Мое сердце стучит почти так же быстро, как вибрации при входе в атмосферу. Я глубоко вздыхаю, пытаясь сосредоточиться.

Это наконец происходит.

Я собираюсь приземлиться в чужом мире, далеко-далеко от Земли. Это была моя мечта, но я всегда думала, что это будет одна из планет нашей Солнечной системы.

Вибрации прекращаются, но мое сердце продолжает биться. Я чувствую, как пот покрывает мое тело, прилипая к скафандру, как слизь.

Сверху слышится взрыв, и посадочный модуль дергается, движение резкое даже сквозь гель. Потом наступает тишина. Я чувствую действие силы тяжести в спине и ногах.

Наконец, посадочный аппарат с грохотом приземляется. Проверка посадки, вероятно, займет всего несколько секунд, но кажется, проходит вечность, прежде чем из ниши гель выходит, освобождая меня.

Я неловко поворачиваюсь и вытягиваю ноги из ниши, ставя их на пол. Брайтвелл и ее солдаты уже стоят у настенных экранов.

– На нашем пути нет хищников размером крупнее лисы, – говорит Брайтвелл. – Данные об атмосфере посадочного аппарата совпадают с показаниями зондов.

Я стою на дрожащих ногах. Несмотря на то, что сила тяжести на Эосе на восемь процентов слабее, чем на Земле, скафандр все еще ощущается таким же тяжелым, как свинцовое одеяло.

На контрольной панели данные с внешней камеры показывают поверхность планеты во всех направлениях. Мы окружены сине-зеленым морем травы. Трава выше, чем я ожидала. С орбиты это выглядит как низко подстриженная лужайка, как поле для гольфа.