Королевство шипов и роз - Сара Маас (2016)

— Неужели вас это всерьез интересует? — выдохнула я. — Неужели вы действительно хотите знать, нахожу ли я вас обаятельнее человеческих мужчин? Неужели вас всерьез волнует, остался ли у меня кто-то в деревне? Какой смысл расспрашивать меня, если я застряла здесь до конца своих дней?

Мой смех сменялся злостью.

— Как раз потому, что ты здесь надолго, мы и хотели побольше о тебе узнать, — сказал Тамлин, и у него снова поджались губы. — Но Ласэн весьма горделив, и это сказывается на его манерах.

Он вздохнул, готовый отпустить меня из столовой.

— Иди отдыхай. Обычно мы с Ласэном бываем заняты днями напролет. Если тебе что-то понадобится, обратись к слугам. Они помогут.

— Но почему? — не унималась я. — Откуда такая щедрость?

Единственный глаз Ласэна говорил: «Я сам не понимаю». Неудивительно, если учесть, что я убила их друга и соратника. Тамлин, прежде чем ответить, долго смотрел на меня.

— Мне и так приходится слишком часто убивать, — сказал он, пожимая широкими плечами. — Твое присутствие никак не скажется на моем поместье. Если, конечно, ты не начнешь убивать нас.

У меня слегка покраснели щеки и шея. Конечно, мое присутствие никак не скажется на жизни каждого из них, их власти и силе. Ну кто я для них? Никчемность. Такая же никчемность, как мои выцветшие, потрескавшиеся росписи, которыми я украшала наш дом.

— Спасибо, — сказала я, не ощущая ни капли благодарности.

Тамлин отрешенно кивнул, позволяя мне уйти. Человеческой никчемности разрешили отправиться спать. Уперев подбородок в кулак, Ласэн проводил меня ленивой улыбкой.

С меня довольно. Я действительно устала и хотела спать. Я встала и попятилась к двери — повернуться к ним спиной я не решалась. Это все равно что повернуться спиной к волку и гадать, бросится он на тебя или нет. Тамлин и Ласэн молчали. Я выскользнула за дверь.

Через мгновение коридоры наполнились раскатистым смехом Ласэна, затем послышалось рычание Тамлина, и смех прекратился.

Хотя никто не делал поползновений меня убить или съесть, спала я отвратительно. Замок на двери комнаты казался мне скорее игрушкой, чем настоящим засовом.

* * *

Проснулась я на рассвете, но продолжала лежать, глядя в затейливый потолок. Я наслаждалась мягкостью перины и смотрела, как утренний свет просачивается между занавесок. Дома я обычно вставала очень рано, хотя сестры и шипели на меня, недовольные тем, что разбудила и их. Дома я бы уже отправилась в лес, дорожа каждой минутой короткого зимнего дня; шла бы по скрипучему снегу, слушая чириканье редких зимних птиц. Но здесь было тихо. Тихо в моей комнате, тихо в громадном доме. Кровать была для меня совершенно чужой и пустой. Я привыкла спать, согреваемая теплом сестринских тел. Живое тепло греет лучше здешних одеял.

Неста теперь могла всласть вытянуть ноги. Я представила ее улыбающейся: как же, места на кровати стало больше. Наверное, ей доставляло удовольствие представлять меня съеденной прямо в лесу. Случившееся позволяло ей хотя бы ненадолго стать важной персоной среди односельчан. Быть может, те немного сжалятся над отцом и сестрами и помогут едой или деньгами. А может, Тамлин дал им столько еды или денег, что мои близкие без труда перезимуют. Впрочем, события могут развернуться и по-иному. Невольные связи моей семьи с Притианией насторожат односельчан, и отца с сестрами выгонят из деревни.

Я уткнулась лицом в подушку и повыше натянула одеяло. Если Тамлин и впрямь позаботился о моей семье, меня там не ждут и моему возвращению никто не обрадуется. Когда привык вечно недоедать, а то и голодать, сытое брюхо становится дороже сестры и дочери.