Щипач - Юрий Корчевский (2021)

Поменялись местами, за руль Алексей уселся. Мало того что темно, так еще и мелкий дождь моросить начал. В конце января в России морозы трещат, а здесь с небес морось вместо снега. А может, оно и лучше, не так скользко. Покрышки узкие, сама резина дубовая, на гололеде, как корова на льду. О зимней или шипованной резине никто понятия не имел.

Скорость пришлось снизить до сорока километров в час. Яков сопел недовольно. Конечно, уже десять часов в пути. Наверняка полиция тревогу подняла. Что внушало надежду, так это близость Марселя, а еще фальшивые номера. Наверняка свидетели найдутся, которые запомнили номера на автомашине. Но их уже заменили, Алексей все детали продумал.

То ли сказалась усталость и нервное напряжение, то ли ночь и дождь и снижение видимости, но жандарма на дороге и мотоцикл на обочине Алексей заметил поздно. Ударил по тормозам, машину понесло юзом, но все равно боком снес жандарма. Того отшвырнуло в сторону. Яков заматерился.

– Ты что, ослеп?

– Темно, дождь, – стал оправдываться Алексей.

Яков выскочил из машины, Алексей за ним. Вроде удар не сильный был, а жандарм не дышит. Взялись за руки-ноги, сбросили погибшего в кювет. Туда же столкнули мотоцикл. Понятно, что как рассветет, заметят и жандарма и мотоцикл. Алексей бегло осмотрел машину. Правая фара разбита, на правом крыле небольшая вмятина. Крепкие детали машины, на металле не экономили. Машина на ходу, можно ехать.

При одной фаре не езда, а мучение. Но через два часа, когда на востоке небо сереть стало, предвещая скорый рассвет, машина выехала на площадь перед морским грузовым портом. Рачковский и Турыжников вытащили из машины Кутепова. Генерал в полубессознательном состоянии, толком стоять не может, со стороны – как сильно пьяный. Повели его к кораблю. «Доминго» с виду доверия не внушал – ржавый, давно не видевший ремонта. У трапа дежурный матрос. При виде Серебрянского отступил в сторону, видимо – знал в лицо и имел инструкции. Кутепова буквально внесли на корабль. Яков пошел к капитану и буквально через несколько минут пароход стали готовить к отплытию. Подняли трап, из трубы повалил дым, в котлах поднимали давление пара. Еще через полчаса подошел портовый буксир, пароход вытащили на середину бухты, сбросили «усы», как назывались буксировочные канаты. Дальше пароход пошел своим ходом. Вся группа чекистов, Алексей и Кутепов – в одной каюте. И пригляд и охрана. Яков назначил смены караула, остальные – спать. Алексей уснул сразу и проспал почти сутки.

Усталость, небольшая качка судна, плеск воды за бортом, мерный шум паровых машин, все настраивало на мирный лад, на путешествие. Однако рейс на судне незапланированный, ставил много вопросов. Сможет ли он вернуться или покинул Францию навсегда?

Чувствовал себя виноватым, что сбил жандарма машиной. Если бы не это происшествие, вернулся сейчас в Париж, сменив по дороге фальшивые номера на настоящие, и продолжил службу нелегалом. Как воспримет начальство его несанкционированное возвращение? Или удачное похищение генерала спишет все промахи?

За обедом Яков разлил бутылку водки на чекистов. Кутепов находился в запертой каюте, прикованным наручниками к рундуку.

– За успех! Дело сделано! – провозгласил Серебрянский.

Ох, не зря существует поговорка – не скажи гоп, пока не перепрыгнешь! К исходу четвертых суток плавания, уже в Черном море, когда впереди показался Крым, Яков разрешил вывести пленника на прогулку. Кутепов выглядел подавленным, и Серебрянский разрешил ему подышать свежим воздухом на палубе. Конечно, под бдительным наблюдением чекистов. Да и куда сбежишь с корабля? Если только сиганет в воду, решив утонуть.