Князь - Александр Прозоров (2017)

Смысл последнего распоряжения Зверев не понял. Не причащать же его собирались? Гости зашумели, подступая ближе, но угрозы в их тихих перешептываниях не ощущалось. Скорее наоборот.

– Я приму его клятву, дитя мое… – Архиерей, что простоял все это время рядом с троном, двинулся вперед, поднял с груди крест, осенил им новика, потом поднес для поцелуя. Андрей прикоснулся к холодному золоту губами. – На колени, дитя мое… Во имя Отца, и Сына, и Духа Святого… Клянешься ли ты быть верным земле русской, государю Иоанну Васильевичу и вере святой, отрок?

– Клянусь!

– Клянешься ли ты не жалеть живота своего ради защиты земли русской, государя Иоанну Васильевича и веры святой, отрок?

– Клянусь!

– Пред ликом Бога нашего, Исуса Христа, пред людом православным, пред государем нашим… Клянись, что не будешь лгать ни людям, ни государю, что не затеешь ни измены, ни извета, ни крамолы, что не посрамишь имени русского.

– Клянусь, отче.

– Целуй крест святой, мощевик преподобного святого Саввы, целуй на клятве сей, отрок!

Зверев снова прикоснулся губами к распятию.

– Склони голову, сын мой. Предайся рукам умелым…

Андрей наклонил голову – снизу ему тут же подставили медный тазик, на волосы потекла теплая вода, по ним заскользили чужие пальцы, а через минуту он ощутил, как по затылку поползло что-то шершавое. В таз упала прядь волос, еще одна. Шершавый инструмент быстро смещался от затылка вверх, с легким потрескиванием срезая прическу. Еще, еще… На голову опять полилась вода. Невидимый брадобрей выдернул из-под головы тазик, и новик понял, что можно выпрямляться.

– Клянешься ли ты быть верным защитником земли русской? – опять подступил архиерей. – Клянешься всеми помыслами, всей силой и разумом служить Руси, государю Иоанну Васильевичу и вере святой, отрок?

– Клянусь!

– Засим благословляю тебя, отрок, на службу ратную, на муки и на подвиг во имя веры отцовской, отныне и до того часа, как Господь наш Исус примет тебя в свои небесные чертоги. Благословляю. Аминь. Встань, боярин. Негоже воину русскому на коленях стоять.

– Слава боярину русскому, Андрею Лисьину! – крикнул кто-то с левой стороны, и все присутствующие дружно присоединились: – Слава новому боярину! Слава!

– Прими, боярин, в честь дня своего… шубу с княжеского плеча… – Иван Кошкин, принесший подарки государя, широким движением накинул шубу на Зверева. – Дай тафью на тебя надену из княжеских рук… – Боярин двумя руками взял коричневую тюбетейку с двумя бархатными клиньями, двумя рубинами и тонкой опушкой, надел Андрею на новенькую лысину. – Прими клинок острый из рук княжеских для дел своих ратных… – Кошкин вручил Звереву кинжал в ножнах красного дерева с золотыми накладками и деревянной же рукоятью, отступил: – Слава боярину Лисьину!

– Слава новому боярину, слава!! – поддержали гости.

Андрей ощутил, как у него загорелись щеки. Наверное, нужно было сказать что-то в ответ, но он не успел: великий князь поднялся с трона:

– Служи честно, боярин Андрей Лисьин. Служи, и для тебя всегда достанет моих милостей и внимания.

Все склонили головы, наступила тишина. Юный Иван Грозный вместе с думскими боярами, архиереем и охраной покинули залу. Грохнули двери, распрямились мужчины, снова загудели разговоры. Прием был окончен.

– Ну что, боярин Алексей? – Князь Михайло Воротынский вытянул руку и тяжело опустил ее Звереву на плечо. – Получается, крестником я твоим стал во вступлении во звание боярское… Пойдем, ради такого праздника отобедать тебя приглашаю.

– А отец?

– Отец твой, боярин, вон, уже с князем Ромодановским разговоры какие-то вежливые ведет. Видать, тяжба у него какая-то важная имеется. Уговорит ли? Идем, им и вовсе лишние собеседники ни к чему.