Абсолютный доступ - Джим Чайковски (2021)

Воспользовавшись предлогом, Су-Лин выбежала из палаты – спасаясь не только от новых историй, но и от демона по имени рак.

– Смотри… остерегайся… – крикнула ей вслед мать. Но дверь палаты закрылась, заставив ее умолкнуть навсегда, и Су-Лин так и не услышала ее последних слов.

Той ночью мать впала в кому и умерла.

Су-Лин вспомнила, как смотрела на больничную бумагу, которую сжимала в руках.

Благословения и удача, – кисло подумала она. Можно подумать, это как-то помогло ее матери…

– Мы прибыли, мисс Чой, – сказал Чарльз, возвращая ее из прошлого в настоящее. Их лимузин затормозил возле тротуара перед театром в Санта-Монике.

Су-Лин стряхнула с себя задумчивость и соскользнула с сиденья. Водитель уже открыл дверь.

– Спасибо, Чарльз.

Выйдя, она увидела, что к ней по ступенькам торопится взволнованный юноша во взятом напрокат смокинге.

– Су! Ну, наконец-то!

Увидев его, она невольно улыбнулась, но не позволила улыбке достичь лица. Китайским девушкам не положено выказывать свои чувства. Как и ее знак, это еще один способ почтить помять матери и таким образом соблюсти древнюю традицию.

Молодой человек бросился к ней. Это был худой и долговязый парень, на голову выше ее. Смокинг болтался на нем, как на вешалке; длинные волосы собраны в хвост.

Бобби Томлинсон был ее ровесником. Они дружили с первого класса. Один из немногих ее друзей. Оба неудачники, что и свело их вместе.

Он был типичный компьютерный гик и любитель кино, она – застенчивая ученица, привыкшая говорить шепотом. Со временем их еще сильнее сблизила тайная любовь к граффити. Бобби познакомил ее с этим своим увлечением, когда ей было одиннадцать, и она тотчас подсела на него. Это был ее способ бросить вызов миру, в котором жила ее безнадежно больная мать; частица свободы и радости, помогавшей справиться с невыносимым горем и гневом. Следующие несколько лет они вместе бегали по улицам, прячась от полиции, чтобы всеми правдами и неправдами оставить свой след в городе в виде разноцветных брызг краски.

Стоило ей это вспомнить, как запертая внутри нее улыбка сделалась еще светлее. Бобби повел ее вверх по лестнице в фойе театра. И пока они шли, он сбивчиво рассказывал ей о своей новой должности стажера в кинокомпании «Титан Пикчерз».

– Завтра мы начинаем снимать мюзикл о вампирах, о котором я тебе рассказывал. Я буду помогать команде электриков!

Она посмотрела на него и вопросительно подняла бровь.

Бобби пожал плечами.

– Я тоже не знаю, что делают эти парни. Но меня отправили к ним.

Они вошли в частную ложу ее семьи, когда оркестр уже исполнял первые такты увертюры. Бобби посмотрел на нее. Его голубые глаза блестели задором. Ложа была пуста.

– Где тетя Лу? – спросила Су-Лин, ожидая застать здесь свою тетю.

– Она позвонила и сказала, что должна лично проконтролировать одну важную сделку в банке. Так что сегодня вечером мы здесь одни.

Су-Лин пришла в ужас от того, что оказалась наедине с Бобби. Нет, конечно, они провели вместе не один вечер, бегая по улицам от полиции. Но это было совсем другое. Сейчас они оба были нарядно одеты и делили это темное тесное пространство. Су-Лин была рада, что свет приглушен. Полумрак скрывал румянец на ее щеках.

Тем не менее, перед тем как войти в ложу, она замешкалась. Тут явно что-то не так. Балет был страстью тети Лу. Чего нельзя было сказать о них с Бобби. Плюс к этому, некая небольшая часть ее существа хотела сбежать, двигаться дальше, напуганная странным ощущением, что она оказалась в ловушке.

Су-Лин потерла запястье и повернулась к Бобби.

– Знаешь, раз тети Лу здесь нет, нам не нужно оставаться здесь. В Театре Граумана идет ретроспектива фильмов…

– Джорджа Пала! – закончил он за нее. – Я знаю! «Война миров». Фильмы о Синдбаде.