Жить жизнь - Анна Богинская (2018)

Запах ванили. Комната наполнена светом — мягким, золотым. В отражении зеркал блики свечей рождают магию. Он целует ее. Целует ее лицо, медленно покрывая поцелуями каждый сантиметр — глаза, губы, нос. Шея. Так же медленно, мягко. Сантиметр за сантиметром, постепенно опускаясь к груди. Он целует грудь. Изучая каждый сантиметр ее тела. Покрывая тело поцелуями, как карту, в которой нет ни одного неизученного места. Живот. Так же долго. Удовольствие. Новое чувство долгого поцелуя.

— Я говорил, что у тебя необычная кожа? — слышит она его голос.

— Какая?

— Слишком нежная.

Он продолжает целовать. Его поцелуи опускаются все ниже и ниже, вторгаясь на закрытую территорию. Ее бьет легкая дрожь.

— У тебя здесь очень красиво, — слышит она его голос.

Она не может ему ответить. Ее ответ — стон. Желание. Он продолжает изучать ее тело, переходя к ногам. Дрожь. Покрывает поцелуями внутреннюю сторону бедер. Колени. Так же бесконечно. Стон. Она уже хочет ощутить его, но он продолжает ее целовать. Только целовать. Бесконечный поцелуй, переносящий в иную реальность. Комната словно в дымке. Но он продолжает целовать, не разрешая дотронуться до него. Предвкушение. Он переворачивает ее на живот. Прикосновение. Теплые ладони, медленно скользящие по изгибам ее тела от бедер к талии. Медленно. Нежно. Чувственно. Влажное прикосновение языка заставляет дрожать сильнее. Он продолжает гладить ее по ягодицам, по спине, по рукам. В том же темпе. Она чувствует прикосновение его члена. Кажется, что он сейчас войдет, но нет… только прикосновение возбужденного члена к ягодицам. Желание — дикое, животное, неконтролируемое. Стон. Он целует ее спину, прижимаясь всем телом. Она больше не согласна терпеть. Она не может терпеть.

— Войди в меня.

Он переворачивает ее на спину. В глянцевом потолке отражение тел. Только его тело. Ее не видно под ним. Только красивое тело Зевса. Ее бьет дрожь. Дрожь ожидания, предвкушения. Дрожь. Бесконтрольная дрожь, в которой нет места разуму — только инстинкт. Желание.

— Хочу видеть твои глаза, — шепчет он.

Она смотрит в глаза цвета горького шоколада. Он входит в нее все так же медленно, сантиметр за сантиметром, заполняя ее собой. Стон. Его стон.

— Смотри мне в глаза.

Она смотрит. Вспышка света. Белого, яркого света. Взрыв. Ее нет, нет мыслей, нет понимания. Есть столько это вспышка. Оргазм. Сильный, пульсирующий, долгий, бесконечный. Безгранично бесконечный.

— Скажи, — хрипло приказывает он, продолжая смотреть ей в глаза.

— Я люблю тебя, — стонет она.

Вспышка — еще более яркая. Бесконечная.

* * *

Иатвей тихо сопел, обняв ее одной рукой. В их отношениях наступило полное понимание — так ей показалось вчера. Матвей признался в том, что она ему небезразлична, и сказал, что хочет детей. Высокий показатель отношения мужчины. И ночь. Это был не секс, это нечто большее.

Все происходившее между ними было невероятно красиво. Анна улыбалась: «Девять с половиной недель» отдыхают. Секс был разным: быстрым и медленным, страстным и чувственным. Она восхитилась. «Держитесь за меня, Анна Александровна. Еще и не такое увидите», — с улыбкой вспомнила его слова.

Она с нежностью посмотрела на него: «Какой же ты все-таки Зевс!» Она встретила мужчину, которого ждала всю жизнь, — высокого, красивого, умного, целеустремленного, талантливого, лучшего любовника в своей жизни и с таким завораживающим голосом. Она впервые в жизни хотела детей. Она верила ему, она любила его, она была счастлива. Этот Зевс пробудил в ней чувства, о существовании которых она и не подозревала до сегодняшнего дня.