Искушение - Трейси Вульф (2020)

– Джексон! – истошно кричу я, поспешно вскакивая с груды обломков, в которую он толкнул меня. Мои руки покрыты ссадинами, но я, не обращая на них внимания, со всех ног несусь к нему. – Боже, Джексон!

– Берегись! – рявкает Хадсон, и я отскакиваю, когда гигантская кость – она слишком близко, чтобы я могла разглядеть, что это за кость, – падает передо мной и разлетается на тысячи осколков. И я, выронив найденную кость, закрываю лицо руками.

– Все, можешь идти, – говорит Хадсон, когда осколки оседают, и я опять бегу к его брату, когда на меня летит еще одна кость. Она меньше, и я готовлюсь к удару, но она разлетается, не долетев до меня.

Вокруг осыпаются мелкие осколки.

Пару секунд спустя то же самое происходит с костью, готовой вот-вот упасть на Джексона.

Я не знаю, в чем тут дело, да и не хочу знать. Пока кости взрываются, они не приземляются ни на Джексона, ни на меня – и я обеими руками «за».

Упав на колени рядом с Джексоном, я пытаюсь стянуть с него огромное драконье ребро, но оно не сдвигается ни на дюйм. Оно слишком велико, а я недостаточно сильна, даже когда встаю, упираюсь в него спиной и отталкиваюсь ногами.

– Джексон! – вопит Флинт и бросается бежать к нам.

Мекай опережает его на пару секунд, и вдвоем они поднимают ребро, как будто оно ничего не весит, и отбрасывают его в сторону.

Но Джексон по-прежнему без сознания, ощупав его голову, я обнаруживаю большущую шишку. Ничего себе. Кто бы мог подумать, что вампира можно вырубить ударом по голове?

Вокруг нас продолжают падать кости и греметь взрывы, когда они разлетаются на куски. Я вспоминаю документальный фильм о Второй мировой войне, в котором говорилось, что, побывав под минометным огнем, солдаты потом всю жизнь страдали от посттравматического синдрома – и теперь я это понимаю. Понимаю вполне.

Минометный обстрел начинается со свиста мин, летящих с неба. Охваченный ужасом, ты быстро смотришь вверх и понимаешь, что мины могут лететь откуда угодно. Ты вертишь головой, пытаясь определить источник звука, который становится все громче, громче, и тебе становится ясно, что мина может лететь и со стороны, противоположной той, куда ты смотришь, так что ты даже не увидишь ее, пока на тебя не обрушится взрыв.

И из-за паники, спровоцированной невозможностью понять, откуда именно приближается опасность, ты теряешь ориентацию и не можешь спасти себя. Ты чувствуешь себя совершенно беспомощным. Совершенно беззащитным. Совершенно одиноким.

Потом выжившие солдаты говорили, что они просто вслепую бежали туда, где, как им казалось, было безопасно, совершенно не представляя, не станет ли их следующий шаг последним.

И теперь я хорошо себе представляю, каково это – попасть под минометный обстрел, – и мне страшно как никогда из-за невозможности угадать, откуда прилетит следующий снаряд.

История с Лией было ужасна, но то, что происходит сейчас, это вообще катастрофа. Это просто за пределом человеческого понимания.

Кости сыплются со свода пещеры одна за другой, сыплются абсолютно беспорядочно. Полный хаос. И, когда очередная кость врезается в груду костей, осколки разлетаются во все стороны, так что вскоре Мекай, Флинт и я покрыты порезами.

Но ни одна из костей не падает на нас, и я считаю это победой.

Я знаю – это всего лишь вопрос времени. Нам надо убираться отсюда – прямо сейчас.

– Ты можешь его понести? – спрашиваю я Мекая. – Перенестись к выходу, перекинув через плечо?

– Да, само собой.

Мекай хватает Джексона и переносится к выходу с Кладбища Драконов, а мы с Флинтом меняем обличья, затем поднимаемся в воздух и несемся туда же.

– Быстрее, Грейс! – ворчит Хадсон, и тут рядом со мною взрывается еще одна кость.

– Я стараюсь, – огрызаюсь я, махая крыльями изо всех сил.

– Старайся лучше, – рявкает он. – Иначе тебе не выжить.

– Как будто я не знаю!