Игра в судьбу - Роман Тихонов (2020)

самих себя. Они уже Каббалу и Талмуд читают чаще, чем Тору, уже начинают верить в переселение душ и гороскопы, толи ещё будет! Просто, когда мир погрузится в хаос, праведных иудеев, благоверных мусульман и добрых христиан останется столько, что они будут думать не о том, что нас разъединяет, а о том, что объединяет – вера в единого Бога, данная Авраамом. И эта малая кучка встанет плечом к плечу, опершись друг о друга, посреди бушующего шабаша сатаны, и будет дожидаться Страшного суда. Ну-с, вот как-то так. Ребята, извините, что нарушаю, но…, вытаскиваю из-за пазухи стальную фляжку с заветным коньяком, купленным ещё в Хасаке, и делаю два больших глотка.

– Будете? – Все отказываются, но не осуждают.

Бой 27 Января.

Среда обещала стать такой же солнечной, холодной и тихой, как вторник. Безветренной ночью температура опустилась до -2.

Восходящее солнце медленно разгорается, гася звёзды, обещая к полудню +5. В 7.20, через полчаса после окончания Фаджра (утренний намаз), караул замечает в трёх километрах колонну бронетехники. Машины разворачиваются в боевой порядок. Три танка занимают фланги и центр, две "Шилки" встают по краям, восемь БМП по центру. Чуть позади держатся грузовики с пехотой и сколько-то крупнокалиберных пулемётов на пикапах.

Слишком много техники для сирийской войны, слишком много! Жаль, что не дождались помощи России и турок!

Незаметно для противника, разбегаемся по своим местам и готовимся к бою. Когда до фермы остаётся два километра, вперёд выскакивает шахидмобиль, и на скорости за сотню, мчится прямо на нас. За 50 метров до бруствера машина падает в ров и переворачивается. Хорошо видны задние колёса, крутящие воздух. Похоже, водитель не пристегнулся, и подушки безопасности не сработали. Шофёр погиб, не успев среагировать на препятствие. Мораль: о безопасности надо думать всем, даже шахидам.

Открываем стрельбу, когда смертник влетает в выкопанную трактором траншею. Главная цель – "Шилки". Выжить может кто-то один: либо их счетверенные крупнокалиберные зенитки, либо мы. Нас накрывает ответным огнём. Свинцовый ливень зениток сотрясает двухметровый бруствер, кажется, что гряда из мешков с утрамбованной землёй, стала даже оседать. Плоские крыши и верх зданий, если и не прошивает насквозь, то крошит в щебень и муку. Зато танковые снаряды, падающие вокруг, глубоко уходят в

мягкую, сырую землю и не взрываются.

Миномётная мина падает на корпус правой "Шилки", разворотив башню. Хезболла, как всегда – молодцы! Настроение сразу улучшается, появился боевой кураж. Очереди второй зенитки разрывают четыре ряда мешков и сносят с врытого по башню танка оптику и динамическую броню. Майор Сильван бьёт на глаз, ориентируясь по последнему выстрелу, выглядывая периодически из люка.

Сосед слева, гранатомётчик Дуред, пока "скучает" и стреляет из автомата, его работа начнётся, когда до зомби останется меньше километра.

– Есть "стрела", "стингер", ПЗРК? – пытаюсь спросить сирийца. Дуред недоумённо смотрит в небо и не понимает, что мне надо.

– Да, два или три выстрела есть. – Бежим на "склад", к вырытой яме за домами и приносим 15 кг хайтека шестидесятых годов прошлого века. Впрочем, "Шилка" или американские ТОУ для неё ровесники. "Стрела" почему-то болгарского производства.

2000 снарядов выпущены в нас за минуту-полторы, и зенитка замолкает на перезарядку. Зря ваххабиты занервничали и передавили гашетку. Или бороду

оператора-наводчика затянуло в ствол вместе с лентой?