Смерть на рассвете - Мейер Деон

— Штурмовая. Основное стрелковое оружие Сухопутных войск США со времен Вьетнама. Хорошая вещь. Автоматическая. Темп стрельбы — до девятисот пятидесяти выстрелов в минуту. Легкая. Самые легкие модели весят меньше трех килограммов, самые тяжелые — чуть меньше четырех. Есть различные модели. М-16, М-16А, М-16А2, карабин М-4, пистолет-пулемет М-16К. Все калибра 5,56. И это странно, потому что у нас такие винтовки непопулярны. Зато у нас можно без труда достать боеприпасы для АК-47 и R-1 калибра 7,62.

— Майк, кто предпочитает такие винтовки?

Де Виллирс посмотрел на него в упор. Теперь его глаза были широко открыты. Нагел никогда не просил его делать какие-либо умозаключения.

— Откуда же мне знать?

— А ты не интересовался?

Глаза снова закрылись.

— Да.

— Ну и что ты думаешь, Майк?

Де Виллирс долго сидел с закрытыми глазами. Потом открыл их.

— Взломщики с такими игрушками не балуются. Она большая, даже самая легкая модель. Это оружие для боя, для болот Дальнего Востока и пустынь Ближнего Востока. Из М-16 убивают на открытом воздухе, а не в доме. Ее не спрячешь под одеждой и не внесешь в дом незаметно. Она не годится для закрытой работы в доме, капитан. Тут больше подошел бы револьвер.

— Каково твое мнение, Майк?

Странные, гипнотизирующие глаза снова закрылись.

— Возможны несколько вариантов. Большая винтовка подойдет тому, кто хочет запугать жертву. М-16 можно увидеть во всех фильмах. Или винтовка — незарегистрированное оружие, и ее хозяин не хотел наводить на свой след. А может, он американец. Американский солдат. Или…

Глаза открылись. Майк медленно покачал головой, как если бы хотел отмахнуться от непрошеной мысли.

— Что — или?

— Даже не знаю…

— И все-таки, Майк?

— Наемник, капитан. В Европе на черных рынках М-16 купить так же легко, как автомат Калашникова. Наемники ее любят. Но…

— Что — но?

— Скажите, что делать наемнику в Дурбанвиле?

Из кухни вышла Марта де Виллирс с кофейником и чашками; в тишине стало слышно, как где-то в Кару поет длиннохвостая синица.

Майк и Марта де Виллирс вышли на крыльцо проводить ван Гердена; Марта обняла мужа за талию пухлой рукой. Они жили в Ботасиге, на улице с аккуратными садиками, окруженными уродливыми бетонными заборами. Повсюду носились на велосипедах дети. Из-за заборов слышался стрекот газонокосилок — жильцы пользовались погожим зимним днем. Ван Гердену стало горько. Ну почему, почему он не может так жить? Жена, дети, маленький замок с собственным, личным пабом, дворняжкой, приличной работой и закладной на дом… А ведь у него была такая возможность.

Что вынудило его постоянно сворачивать не туда, на дороги, ведущие в тупик, постоянно утыкаться в стены? Ведь дорожные указатели были такими четкими, такими понятными.

Вдруг в голову пришла неожиданная мысль: а может, он этого вовсе не хотел? Может, ему вовсе и не нужны жена, дети и газонокосилка?

Да уж!

Ван Герден покачал головой.

Хуже не придумаешь.

18

Бут Марневик вошел в гостиную и увидел труп жены. Баби стояла на коленях. Ее руки были связаны за спиной липкой лентой, лодыжки стянуты шелковым чулком. На ее теле насчитали сорок шесть колотых ран, сделанных острым орудием. Убийца бил ее в живот и спину, отрезал груди и страшно изуродовал гениталии. Повсюду кровь — в спальне, на кухне, в гостиной.