Том 6 Лорд Эмсворт и другие - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2000)

«Сейчас, минуточку!», как отвечали его крестоносные предки. На шестидесятом году старый огонь не угас.

Галахад, проводивший взглядом погоню, обернулся и увидел, что он один. Брат его исчез, но сразу вернулся. Его приветливое лицо стало решительным. В руке он держал ружье.

— Что такое? — оторопело спросил Галахад.

Глава семьи не ответил. Он направился к лестнице. Точно так — молча и строго — шел Эмсворт на врага при Азенкуре.

Кто-то встревоженно закудахтал. Галахад опять повернулся.

— Галахад! Что это значит? Что случилось?

— Кларенс пошел наверх с ружьем.

— С ружьем!

— Да. С моим. Надеюсь, он его не испортят.

Леди Констанс рванулась к лестнице и почти мгновенно взлетела на второй этаж. Галахад последовал за ней. Из глубины коридора донесся голос:

— Бакстер! Выходите, мой дорогой! Сию минуту! Поспешая к комнате, из которой раздавался голос, леди

Констанс обогнала младшего брата головы на две. Тем самым именно она первой увидела то, что необычно даже для Бландингского замка.

Ее молодая гостья, Майра Скунмейкер, стояла у окна и волновалась. Ее брат Кларенс, умело целясь от бедра, смотрел на кровать. А из-под кровати, как черепаха из-под панциря, высовывалась голова Бакстера.

Глава восемнадцатая

ПРИСКОРБНАЯ СЦЕНА В СПАЛЬНОЙ

Человек, который не меньше получаса лежал под кроватью и слушал оттуда любовную беседу, редко бывает веселым или изящным. На голове у Бакстера был пух, на костюме — пыль, а на лице — сосредоточенная ненависть к людям. Лорд Эмсворт ничего хорошего не ждал, но все же удивился. Для верности он стал целиться от плеча, закрыв один глаз и сверкая другим.

— Вылезайте, мой дорогой, — мягко сказал он.

— Не тыкайте в меня эту штуку!

— Ну что вы! — возразил граф. — Если вы попытаетесь сопротивляться…

— Кларенс! — вскричала леди Констанс. — Положи ружье.

— Ни в коем случае.

— Кларенс!

— Отстань.

— Мистер Бакстер, — сказала леди Констанс, чтобы хоть как-то овладеть ситуацией, — я не сомневаюсь, что вы все объясните.

Сильные женщины не беспокоятся долго. Да, она дрогнула, она — но не ее кумир. Как ни странно он ведет себя, он объяснит, в чем дело.

Бакстер молчал, давая тем самым возможность высказаться графу.

— Объяснит? Что тут объяснять? Все ясно.

— Не мне, — пробормотал Галахад. — Залез под кровать… Зачем? Почему он вообще здесь?

Лорд Эмсворт поколебался. Он не любил обижать людей и хотел бы ответить не при Бакстере. Но брат — тоже человек; и он сказал:

— Дорогой мой, подумай!

— О чем?

— Об этих горшках. Ты помнишь?

— А! Тебе кажется…

— Конечно.

Леди Констанс Кибл не впервые оспаривала умозрения братьев. Она залилась краской гнева.

— Кларенс!

— Да, моя дорогая?

— Прекрати эту чушь!

— Ну, что ты! Нет, вы подумайте! Что я такого сказал?

— Ты прекрасно знаешь.

— Я намекнул Галахаду как можно деликатней, что бедный Бакстер…

— Кларенс!

— Хорошо, я Кларенс, что с того? Ты прекрасно знаешь, что наш несчастный друг нездоров. Бросал он горшки? Прыгал из окна? Пытался свалить на Биджа?..

Бакстер не выдержал.

— Лорд Эмсворт!

— Э?

— Я понял, что Бидж — только исполнитель.

— Кто?

— Исполнитель. — Бакстер скрипнул зубами. — Кражу замыслил ваш племянник Роналд.

Граф повернулся к сестре, победно сверкнув очками.

— Пожалуйста! — воскликнул он. — Здоровый человек, да? Бакстер, мой дорогой, — продолжал он, обратив на бывшего служителя укоризненное ружье, — не волнуйтесь, вам станет хуже.

— Давление подскочит, — прибавил Галахад.

— Императрицу нашли в вашем фургоне, — сообщил лорд Эмсворт.

— Что?!

— В вашем фургоне. Ой, Господи, — спохватился граф, — пойду, посмотрю, отвели ли ее домой.