Сказка о самоубийстве - Полярный Александр (2018)

твердо уверена, что влюбленность – это не ко-робка шоколадных конфет, купленная по пути

на свидание. Это что-то большее… То, чего мне

еще не показывала жизнь. Оказывается, все на-23

много проще. И одновременно сложнее, потому

что нет такого языка на планете Земля, способ-ного передать это чувство…

– Зои, рядом со мной сидит владелец «Рон-зетто делириум», крупной сети ювелирных из-делий в Австралии. Я познакомлю вас после

спектакля, он предлагает с ним выпить, – шепнула Мэри.

– Пожалуйста, помолчи, ты отвлекаешь, –

раздраженно ответила я.

Мэри презрительно отвернулась от меня. Закончился спектакль, а я не могла встать, настолько сильным было впечатление. Все аплодирова-ли. Толпа зрителей устремилась к выходу: кто

в рестораны, кто домой, кто гулять дальше. А я

села на диванчик в холле и смотрела на актеров, которые общались со зрителями, фотографиро-вались, смеялись.

И он там был. Тот самый актер. Говорил с какой-то девушкой, а я уже ревновала. Она поло-жила руку ему на плечо. «Вот сейчас возьму и

подойду к нему», – это единственное, что было

сейчас у меня в голове. «Ведь не боюсь. Возьму и

подойду. Вот уже, сейчас…».

– Ты на кого там так пялишься, Зои? – с упре-ком спросила Мэри.

24

– На того, кто играл путешественника, – ответила я.

– Зои, ты что? Сумасшедшая? Ты знаешь, сколько они зарабатывают? Да он нищий акте-ришка, зачем он тебе нужен!

– Так, все, молчи. Я иду, – отмахнулась я от

Мэри. А сама стояла на месте, как вкопанная, минуту, десять минут, двадцать…

Кажется, он уже собирается уходить. И все?

Она его больше никогда не увидит?

Тут меня кто-то тронул за плечо, и я оберну-лась, вздрогнув от неожиданности: передо мной

стоял тот богатый австралиец, с которым хотела

познакомить меня Мэри, и в руке у него был букет роз. «Ви должны пайти со мной выпить од-нозначна»,– сказал он с ужасным акцентом и

вручил букет. «Нет, не смогу, пожалуйста, про-стите, мне срочно нужно домой! Спасибо за букет: он, правда, замечательный», – проговори-ла я вежливо, мечтая, однако, его отшить. Едва

сдерживая слезы, я пошла к раздевалке, но меня

вновь тронули за плечо. Не оборачиваясь, крик-нула ему:

– Да отстань же ты, наконец!

– Прошу прощения, но вы оставили вашу ко-ричневую сумку на скамейке, когда наблюдали

за мной... Вот, пожалуйста... Красивые, кстати, 25

розы. Наверное, вы поставите их в вазу, чтобы

они умирали медленнее? – спросил тот самый

актер.

Он стоял и держал мою сумку в руках. Потом

протянул ее мне. Я стояла ошарашенная. Он подошел. Сам. На долю секунды почувствовала

себя особенной. Взяла из его рук сумку и прого-ворила:

– Простите, пожалуйста, спасибо, извините, просто тот человек хотел меня напоить, сделать

своей женой, и я бы умерла от несчастья с ним…

Актер засмеялся:

– Богачи, да, они такие…

Я тут же ответила:

– А цветы – нет. Недавно один парень пода-рил мне букет цветов, в котором было больше

ста роз. А я не знаю, как бы ему намекнуть, что

меня нужно брать едой…

– Едой, сериалами и теплым пледом по вече-рам? – добавил он.

– Ромашковым чаем еще можно! – улыбнулась я.

– Ого, как откровенно!

– Почему? – я все время улыбалась. В каждом

слове у меня была улыбка.

– А я никогда не пил ромашковый чай, но вы-пил бы его с вами. Прямо сейчас.

26

Прозвучало это так заманчиво, что у меня

закружилась голова от радости. Я протянула

ему руку и произнесла: «Зои». Он наклонился

к моей руке, чтобы поцеловать, и сказал: «Сойер». Кажется, он до сих пор был в образе после

спектакля или он обманул весь зал, а я этого не

заметила…