Пятьдесят оттенков свободы - Э. Л. Джеймс

— Так, значит, я еду рыбачить с твоим отцом, мистером Родригесом и Хосе? — спрашивает он.

Я киваю.

— Ладно. Пошли поедим. Пусть спит.

Я хмурюсь. Не хочу оставлять его.

— Ана, он в коме. Я дал номера наших мобильных здешним медсестрам. Если будут какие-то изменения, они нам позвонят. Мы поедим, поселимся в гостинице, отдохнем, а вечером опять приедем.

Номер в «Хитмане» выглядит точно так же, как я помню. Как часто я думала о той первой ночи и утре, что провела с Кристианом Греем? Словно парализованная, я стою на входе в номер. Бог мой, все это началось здесь.

— Дом вдалеке от дома, — говорит Кристиан мягким голосом и кладет мой портфель на одну из пухлых кушеток.

— Хочешь принять душ? Ванну? Чего ты хочешь, Ана?

Кристиан пристально вглядывается в меня, и я понимаю, что он растерян — мой потерянный мальчик, столкнувшийся с событиями, которыми не может управлять. Он замкнут и задумчив. Он не может контролировать ситуацию, которую не может предсказать. Это реальная жизнь во всей ее неприглядности, а он слишком долго отгораживался от нее и теперь незащищен и беспомощен. Мой милый, ранимый Пятьдесят Оттенков!

— Ванну. Я бы хотела принять ванну, — бормочу я, понимая, что он почувствует себя лучше, если будет занят, даже полезен. Ох, Кристиан, мне холодно и страшно, но я так рада, что ты со мной.

— Ванна. Хорошо. Да. — Он выходит из спальни и скрывается в роскошной ванной. Минуту спустя оттуда доносится шум воды.

В конце концов я заставляю себя войти следом за ним в спальню. На кровати с удивлением вижу несколько пакетов из «Нордстрома». Кристиан выходит из ванной без галстука и пиджака, рукава рубашки закатаны.

— Я отправил Тейлора купить кое-какие вещи. Ночное белье и все такое, — говорит он, неуверенно глядя на меня.

Ну разумеется. Я одобрительно киваю, чтобы он почувствовал себя лучше. А где же Тейлор?

— Ох, Ана, — вздыхает Кристиан. — Я никогда не видел тебя такой. Обычно ты такая храбрая и сильная.

Не знаю, что сказать. Просто смотрю на него широко открытыми глазами. Сейчас мне нечего ему дать. Наверное, это шок. Я обхватываю себя руками, пытаясь сдержать озноб, хотя и понимаю, что это бесполезно, потому что холод идет изнутри. Кристиан заключает меня в объятия.

— Детка, он жив. Все жизненно важные органы функционируют. Нам просто надо набраться терпения. Идем.

Он берет меня за руку и ведет в ванную. Мягко стаскивает пиджак с моих плеч и кладет на стул, затем, повернувшись, расстегивает пуговицы блузки.

Вода восхитительно теплая и душистая, влажный, душный воздух ванной густо пропитан запахом цветков лотоса. Я ложусь между ног Кристиана, спиной к нему, кладу ноги поверх его. Мы оба молчаливы и задумчивы, и я наконец чувствую тепло. Время от времени Кристиан целует мои волосы, а я рассеянно лопаю пузырьки пены. Он обнимает меня за плечи.

— Ты ведь не садился в ванну с Лейлой, нет? В тот раз, когда купал ее? — спрашиваю я.

Он застывает и фыркает, рука сжимает мое плечо.

— Э… нет. — Судя по голосу, он потрясен.

— Я так и думала. Это хорошо.

Он легонько тянет меня за волосы, скрученные в тугой пучок, поворачивая мою голову так, чтобы видеть лицо.

— А почему ты спрашиваешь?

Я пожимаю плечами.

— Нездоровое любопытство. Не знаю… встреча с ней на этой неделе…

Его взгляд твердеет.

— Ясно. Более чем нездоровое. — Тон укоризненный.

— Долго ты собираешься поддерживать ее?

— Пока не встанет на ноги. Не знаю. — Он пожимает плечами. — А что?

— Есть и другие?

— Другие?

— Бывшие, которых ты поддерживаешь.

— Была одна, да. Но больше нет.

— О?

— Она училась на врача. Сейчас уже получила диплом и нашла кого-то еще.

— Очередного доминанта?

— Да.

— Лейла сказала, у тебя есть две ее картины, — шепчу я.