Завтрашний день кошки - Бернар Вербер (2016)

Днем я бодрствовала, а ночью спала. Ходила на двух лапах и обожала принимать душ. Днем взрывала дома и носила на голове желтую каску. Вечером возвращалась домой, будила кошку, гладила ее, а она в ответ довольно урчала. Я забавлялась тем, что запирала двери, тем самым не позволяя своей питомице переходить из комнаты в комнату. А когда она принималась слишком громко мяукать, выпускала на улицу. Я употребляла пищу самых разнообразных цветов. Смотрела телевизор. Однажды поднялась в спальню и посмотрела в зеркало. На меня смотрел самый обычный человек, но была одна деталь, в высшей степени интригующая. Прильнув к зеркалу, я увидела, что зрачки мои представляют собой две вертикальные щелочки, в точности как у кошки.

Я внезапно проснулась, вздрогнула всем телом и наконец поняла, что в жизни человека нет ничего интересного. У меня сложилось ощущение, что люди в состоянии воспринимать не больше половины внешних раздражителей. Они плохо слышат (их уши неподвижны и не могут поворачиваться в разные стороны), не чувствуют волн и ничего не видят в темноте.

Сон позволил осознать, как же мне повезло, что я благодаря Пифагору узнала столько всего о жизни людей. Теперь у меня есть представление сразу о двух мирах.

Я закрыла глаза и опять уснула. На этот раз мне приснился Пифагор. Мы с ним спустились по белой лестнице подвала, он прыгнул на ручку железной двери и открыл ее.

– Я открою тебе мой секрет, – заявил во сне сиамец.

Сказать что-либо ему в ответ мне не удалось – на меня налетела Софи, засунула в мешок, а потом отнесла в какую-то темную комнату и привязала к столу.

Пифагор мяукнул, и она в знак согласия кивнула головой.

– Тебе повезло, Бастет, она согласна открыть тебе «Третий Глаз», – сказал он.

Тогда Софи поднесла к моему лбу острое, тонкое лезвие.

Пифагор прошептал мне на ушко:

– Не бойся, сначала будет немного больно, но потом ты сможешь понять все на свете. Эта боль – плата за доступ к неисчерпаемому источнику знаний.

16

Нежданный визит

Вновь потянулись вереницей дни и ночи, когда мы только то и делали, что лежали в гостиной на диване перед транслировавшим кадры телевизором. Я спала все больше и больше. Мне все чаще снились сны, и это наводило на размышления.

Приоткрывая глаза, я видела наших служанок, зачарованно пялившихся в светящийся монолит на стене.

Я считала, что величайшая слабость людей заключается в верховенстве их зрения над остальными органами чувств. В целях познания мира они используют глаза и смотрят телевизор, сообщающий им визуальную информацию, которая провоцирует немедленную эмоциональную реакцию. Слух, второй их источник информации, призван лишь подчеркивать влияние зрительных образов.

У них даже художественные фильмы чаще всего состоят из сцен насилия, секса и стрелялок-догонялок, чередующихся в той или иной последовательности. Им постоянно требуется все больше шокирующих кадров, а телевизор как раз для того и предназначен, чтобы эту потребность удовлетворять. Переступая порог того или иного помещения, они не в состоянии определить его энергетику, а встречая незнакомого человека, не могут понять, хороший он или плохой. Мне кажется, их мозг только во сне живет самостоятельной жизнью, а все остальное время лишь переваривает, упорядочивает и фильтрует образы внешнего мира, от которых ему попросту некуда деться.

Я, к примеру, умею слышать свое тело.

Сейчас ему страшно хотелось есть. Сегодня для меня наступил этап, когда живот больше не сводило от голода.

Я поняла, что привыкнуть можно к чему угодно: к взрывам, к картинам войны по телевизору, к отсутствию еды…

Труднее всего вначале, когда ты страдаешь, но потом, по прошествии некоторого времени, привыкаешь, и все невзгоды попросту становятся частью твоего нового образа жизни.