Синон - Дан Сельберг (2015)

Перегнувшись через столик, Сёдерквист взъерошил жене волосы и поцеловал ее в лоб. От Ханны пахло ароматическими палочками, которые обычно зажигают в студиях йоги. Она поднялась со столика.

– Пойду приму душ. Подогрей постель, если тебе не трудно.

Она исчезла, и дверь ванной со стуком захлопнулась за ней. Эрик прошелся по гостиной и погасил все светильники. Ветер снаружи усиливался, и в комнате дребезжали неплотно закрытые окна. Сёдерквист направился в маленькую спальню, разделся и сорвал с кровати покрывало, а потом нащупал на ночном столике спички и, прежде чем лечь, зажег стеариновые свечи на подоконнике. Можно было еще поставить «Гимнопедию» Сати[25], но ему не хотелось вставать.

Спустя несколько минут дверь открылась, и на пороге возникла Ханна.

Ее муж улыбнулся и откинул одеяло.

– Тебе лучше?

Женщина молча легла рядом с ним. Теперь от нее пахло гелем для душа «Дав». Из щелей дуло, так что пламя свечей на подоконнике клонилось и вздрагивало. Ветер свистел в металлической трубке флагштока во дворе. Ханна провела ладонью по руке мужа:

– Обещай мне, что найдешь его завтра.

– Обещаю.

– Как дует снаружи! Ты хорошо привязал лодку?

– Лодка никуда не денется, – успокоил Эрик супругу. – Причальный мостик Ярмо защищен от ветра лучше, чем наш.

Ханна потрогала указательным пальцем обручальное кольцо на его руке и стала водить по линиям его ладони:

– Все думаю о том, через что тебе пришлось пройти… Просто невообразимо – все эти пустыни, странные места… Как в фильме… – Она отдернула руку. – И все эти люди!

Последняя фраза прозвучала несколько раздраженно. О чем она? После душа Ханна обычно поднимала самые болезненные вопросы. Эрик нежно сжал ее руку:

– Ты имеешь в виду кого-то конкретно?

Его жена промолчала. Похоже, она тоже следила за игрой пламени на окне.

– Ты, наверное, немного выпил перед сном, – заговорила она наконец. – Сегодня ты спал крепко. И тебе как будто что-то снилось.

– А ты что, не спала?

Ханна покачала головой:

– Нет. Все это… Филиппа Хагстрём, вирус в Европе… Я так и не смогла уснуть.

– И?..

Женщина отняла руку у мужа.

– Ты говорил во сне, все повторял одно имя…

Эрик лег на спину. Дрова в камине трещали, на потолке дрожал отсвет пламени. Так вот оно что! Тело мужчины налилось тяжестью. Что он мог ответить? Ему самому было странно, что он до сих пор не мог отпустить эту женщину.

– Понимаю, – сказал Сёдерквист. – И теперь ты задаешься вопросом, имеет ли смысл продолжать со мной отношения? Что произошло, в конце концов?

Ханна не отвечала. Эрик снова взял ее руку:

– Рейчел особенная, во многих отношениях. Я встретил ее в один из самых тяжелых моментов своей жизни. Даже Йенс тогда отказывался со мной говорить. А мне был нужен друг. Кто-то… кто выслушал бы меня. Один раз мы с Рейчел побежали и выпили бутылку вина. И потом возникла ситуация… ну, ты понимаешь… Предложение исходило от нее, но я отказался. Я вернулся в свой номер, один. И ничего не было.

Тема неверности возникла между ними впервые. Ханна не была ревнивой. Или была, но до сих пор Эрик не давал ей повода. Она снова отдернула руку.

– Это все, что ты можешь мне сказать?

– Больше мне сказать нечего.

– Но ты замалчиваешь главное.

– Что же здесь главное?

– Твои чувства. То, как она на тебя повлияла.

Сёдерквист ответил быстро – возможно, даже слишком быстро:

– Никак. Я ничего не чувствовал, кроме усталости и тоски по тебе. А потом еще выяснилось, что она обманывала меня. И ей за это платили. Так что ты можешь быть совершенно спокойна.

– Я могу быть совершенно спокойна?

– Рейчел ничего не значит для меня. Кроме того, конечно, что это она помогла мне вернуться. И за это я ей бесконечно благодарен. Но сейчас я ее почти не вспоминаю. Она далеко, в другой жизни. А мы с тобой здесь, и больше мне ничего не нужно.